В помещении не топили. Возможно, поэтому покупателей не было. Я тоже поёжился. За прилавком стоял жирный йог в буддийском жёлтом балахоне. Волосы до пупка, борода до колен, серьга в носу, в заплывших глазах — православный блеск. Полки — шаром покати, но на каждой начертано нечто полезное для здоровья. «Сало напрягает печень». «Чёрный хлеб вызывает изжогу». «Курение убивает человека и старит ему кожу». «Икра осетровых рыб повышает артериальное давление и забивает чакры». «Соль — белая смерть, отягчает карму». «Водка разрушает сердце, семью и портит картину мира». «Свежие овощи грозят поносом». «В варёных овощах — дефицит витаминов». «Колбаса приводит к обессыриванию организма». «Пережёвывая яблоко, помни о первородном грехе». Ну и так далее.
И только на одной полке стояли пирамидкой настоящие консервные банки. Я было обрадовался, ибо принял их за частик в томатном соусе.
«Как идёт бизнес?» — вежливо поинтересовался я. Йог откашлялся и поправил крест на груди. «Ты что, немой?» — не унимался я. Йог ответил улыбкой Моны Лизы, отрицательно помотал головой, волосы пришли в колебательное движение и на секунду скрыли лицо. Тем не менее мой общезамшелый вид явно произвёл на него впечатление. «Водки не держим!» — твёрдо произнёс он. Сказано было в поддых. «Тогда дай мне вот того», — уже невежливо ткнул я указательным пальцем в сторону пирамидки.
«Вам праны или манны? — подобрел сиделец и неожиданно почесал ногой за левым ухом. — Волосы в ушах растут, чешется, я в прошлой жизни собакой был, не мылся давно, карма у меня никудышняя», — пояснил он.
— А какая разница между твоей праной-маной? Какая трансценденциальнее?
— Обе сытные, разницы никакой. Таблетка — она и есть таблетка. Краска только разная. Учитывая палитру вкусов и индивидуальный подход к потребителю, прана — жёлтенькая, а манна — голубенькая. Искусственных ароматизаторов и отдушек мы не используем принципиально, поэтому, естественно, пахнет говном. Но это ничего, привыкание всё равно исключительно быстрое. Лично я принимаю прану и манну по очереди. Утром прану, вечером манну. Утром манну, вечером прану. Можно и наоборот. Хоть какое-то разнообразие. Запивать не надо, а не то — заворот кишок и смерть. Всё учтено заранее, взвешено пропорционально, никакого научного мракобесия. Таблетка сама собой разбухает по индивидуальной форме вашего естественного желудка. Формулу успеха мы позаимствовали из технологии производства сухих кормов для кошек. У вас кот есть или бобылём напрасно жизнь проживаете, ни о ком не заботясь? У моего-то Вивекананды нос с тигриной обводочкой и зуб золотой от рождения. Через недельку-другую чувство голода непременно притупится, и всё станет по барабану. Волосы станут быстрее отрастать, даже в ушах. Не говорю уже о ногтях. Но девушки, повторяю, станут по барабану. Это не так плохо, как кажется. Полезно для удержания китайской энергии ци. Следует мыслить глобально. Лично я зубы чистить уже давно перестал, потому что эту гадость глотаю, нигде не застревает. Дефекация редкая, туалетной бумаги не требует. Очень экономно. Ну что, берём?
Сказав так, православный йог почесал за правым ухом, но уже рукой. «Руки, понимаешь, чешутся, — виновато добавил он. — Я ведь в прошлой жизни разбойником был, карма никудышняя. У тебя, впрочем, тоже. По походке видно, очень уж ты шаркаешь, я сразу заметил. Наверное, улиткой был. Или сороконожкой. А может, ты просто репрессированный в третьем поколении? Ничего, поправим помаленьку. Непотопляемым сделаешься, мёрзнуть перестанешь. Будешь как я — как об стенку горох. Глядишь, и без унизительной тросточки ноги в гробу протянешь».
Ждать недельку-другую я никак, безусловно, не мог. Мыслить глобально у меня тоже не получалось. Почесав в ухе, ощутил гладкую поверхность и остался доволен. Сиделец крикнул в спину: «Могу ещё предложить новейший атомный гороскоп! На ракетном заводе сделан! В рамках конверсии! Девочки для маловеров тоже имеются! Заходите в секцию „Ж“ с левой стороны! Танец живота! Тоже сознание расширяет! Пенсионерам скидка! Как в аптеке!» Но я уже хлопнул дверью и был таков.
Хлопнув, вдохнул свежего морозца и подумал: «Холодная у нас страна, и дураков в ней много». И с какой только дрянью не сведёт путешествие по малознакомому городу...
Тут я увидел: старуха кормит кошек. Поясница переламывалась надвое, лицо дышало в снег, с жалобным хищным мяуканьем кошки прыгали вокруг неё, норовя то ли лизнуть в нос, то ли вцепиться в руку. В некотором отдалении голуби с опаской нарезали семенящие круги. Узловатыми пальцами с одеревеневшими ногтями старуха выскребала из кастрюльки налипшие на стенках макароны. Землистая кожа плохо питающегося человека слегка оживлялась снеговым отсветом. Хотелось задать ей корму. «Ты их всегда здесь потчуешь?» — праздно поинтересовался я.