Но мне, признаться, тоже было не слишком-то хорошо.
Как бы то ни было, но вспоминать прежние уроки «камасутры» с пьяным Конищевым мне сегодня почему-то сильно не хотелось. Нет уж, спасибо! Слишком прямолинейно истолковал он мой визит и чересчур примитивно надеется меня соблазнить.
Я уже приготовилась оттолкнуть Сергея, но неожиданно заметила нечто такое, что заставило меня резко сконцентрироваться и сменить тактику.
Вместо того, чтобы дать Конищеву по мордасам, я быстрым движением якобы сгорающей от любовного нетерпения женщины расстегнула на груди Сергея пуговицы клетчатой рубашки.
Так и есть – все тело Конищева было покрыто ссадинами и синяками.
Я уже раньше заметила странный синяк на шее Сергея и теперь решила проверить свою внезапную догадку.
– Ах! Какой кошмар! – воскликнула я, причем уже без всякой актерской игры, с силой отталкивая от себя Конищева. – Кто это тебя так?
– Да так, – быстро запахнулся Сергей и нахмурился. – Упал. Нечаянно. Ну, иди же ко мне, хватит ломаться!
– А вот и врешь, не упал, – сказала я твердо. – Ты, наверное, забыл, что я училась в юридическом институте, и не знаешь, что, к тому же, в свое время увлекалась судебной медициной. Тебя кто-то сильно избил. Скажи, что случилось?
– А тебе что за дело?! – грубо крикнул Конищев. – Какая тебе разница?
– Значит, есть дело, если спрашиваю. За что и кто тебя бил?
Надо же, любовное желание Конищева разом словно рукой сняло, и, похоже, он забыл, что только что хотел уложить меня в постель.
– Я поняла – ты забрал из милиции свое заявление по поводу кражи, просто потому что тебя избили и банально запугали. Но неужели ты мог струсить, Конищев? Я тебя не узнаю! Скажи, кто это был? Что случилось?
– Ага, так ты, оказывается, у нас тоже из этих, из легавых? Тоже из ментуры, как и Ермачка, – недобро прищурился Сергей. – А я-то голову ломаю – чего это ты вдруг ко мне заявилась? И спать со мной не хочешь, отталкиваешь. А оказывается – вон как все просто! А ну, вали туда, откуда пришла, – тебя сюда никто не звал! Живо! Иди отсюда!
Честно говоря, я даже глазом моргнуть не успела, как бывший «рыцарь» вдруг схватил меня под мышки, приподнял с дивана и начал самым грубым образом, чуть ли пинками выталкивать за дверь.
Нет уж, такого обращения от Конищева я точно не заслужила!
Знал бы он, сколько я в выпускном классе выпила из-за него противозачаточных таблеток, пока он обучался с моей помощью главнейшей из жизненных наук.
Меня разобрало такое бешенство, что я круто развернулась и продемонстрировала на Конищеве довольно простенький прием карате.
Однако и этого хватило, чтобы разом остудить его боевой пыл – Сергей охнул, согнулся и вдруг посмотрел на меня страдальческими, умоляющими глазами.
Кажется, он мгновенно протрезвел.
– Ой, ты чего это? – спросил он совсем по-детски.
– А ты зачем меня толкаешь? – пробормотала я в свое оправдание. – Если надо, я и сама уйду…
Черт побери, я уже с трудом сдерживалась, чтобы не зареветь.
Вот так вечер выпускников!
Вот так встреча с первой любовью!
Что же у тебя, Танечка, вообще останется, если ты начнешь сцепляться в драке с подвыпившими друзьями юности?
Да что же это такое?
– Я не из «ментуры», как ты тут выразился, – сказала я как можно спокойнее, хотя голос мой уже начал предательски дрожать. – А работаю частным детективом. Просто я узнала, что у тебя появились проблемы, и решила по старой памяти помочь. Ты всегда, Конищев, был упрямым, как… Но надеюсь, мы с тобой больше никогда в жизни не увидимся! И застегни свои штаны, не позорься!
Сергей по-прежнему странно и тупо смотрел мне в лицо, словно изо всех сил пытался понять какую-то мысль, которая никак не поддавалась пока его сознанию.
Пьяная свинья! Сколько же он сегодня выпил?
Не говоря больше ни слова, я пулей выскочила на лестничную площадку и побежала, можно сказать, скатилась вниз с шестого этажа по ступенькам.
А ведь лифт прекрасно работал!
Честно говоря, я сейчас была зла на весь белый свет и почему-то чувствовала себя с ног до головы оплеванной.
Никогда мне не приходилось бегать за клиентами – обычно они сами бегали за мной.
Никогда я не собиралась унижаться перед своими мужиками – как прошлыми, так и нынешними, – пусть сами упрашивают меня о помощи!
Давненько меня никто не вышвыривал за дверь. И – кто? Можно сказать, моя первая любовь, славный рыцарь! Спасибо большое за такое приятное дело!
Да какая мне разница, кто и почему обокрал этого пьяницу и развратника?
Нет уж, увольте!
Быстро плюхнувшись в машину, я молча тронулась с места.
Наверное, в этот момент я была буквально белой от злости на Конищева и особенно – на себя.