Сначала это были ребята в серых милицейских мундирах, потом — в синих прокурорских. Теперь вот их сменил вежливый молодой человек в скромном цивильном костюме. Он оказался сотрудником ФСБ и беседовал с Виктором в неприметном особнячке без опознавательных знаков. С его появлением вопросы приобрели несколько иной характер, стали более детальными и заковыристыми. Они как бы вытекали один из другого, устоявшаяся в общем и целом картина трагедии стала обрастать новыми подробностями. Правда, для этого приходилось сильно напрягаться, мысленно реконструируя тот злополучный день, а это давалось Виктору весьма тяжело.
Вот, к примеру, вопрос: почему он поставил свою машину именно в том месте, где его в итоге и нашел клиент? Ну как, почему? От подъезда его наверняка прогнали бы — швейцар, охранники. Он чужой, а чужих нигде не любят.
— Так ведь вас от гостиницы видно было плохо? — уточнил собеседник Виктора.
— Почему? От главного подъезда нормально видно. Иностранец же меня заметил.
— Может, он из окна вас углядел? — гнул свое сотрудник ФСБ.
— Вряд ли, что ему в окне торчать — вышел на улицу, и все. Там ведь еще вокруг могли стоять машины, просто совпало так — никого в тот момент не было. К тому же, — Виктор помедлил, вспоминая, — если бы он в окно выглядывал, я вполне мог его заметить.
— Почему? — удивился молодой человек.
— Да я там, наверное, минут сорок загорал, от нечего делать окна разглядывал.
— Но вы же стояли не напротив здания, а под углом. Что же вам там было видно?
— Ну так, кое-что видел. Мойщики окон там висели.
— И все?
— Еще женщина высовывалась из окна. Кажется, рыжая.
— Вспоминайте, вспоминайте, — наседал на него собеседник.
Виктор, совершенно не понимая, что это тот прицепился к такой ерунде, силился вспомнить, что же и кого он видел, сидя в машине. И, кажется, вспомнил.
— Мужик там был в окне одном. Руками размахивал и вроде бы разговаривал с кем-то. То отойдет от окна, то снова вернется.
— Вы помните, как он выглядел?
— Лица не рассмотрел — далеко. Кажется, он был в чем-то светлом. Может, в белой рубашке…
Тут сотрудник ФСБ немного напрягся и переспросил:
— Точно в белой?
— Вроде точно… Я не очень хорошо это запомнил.
— А на каком этаже он был?
— Я же не считал. Но выше середины, точно. — И тут Виктора осенило: — Вы думаете, это он?
— Кто «он»?
— Ну, самоубийца этот!
— Да ничего я пока не думаю, — охладил его молодой человек, — пытаюсь составить более-менее ясную картину происшествия. Виктор, вы точно помните, что мужчина в окне с кем-то разговаривал?
— Нет, я просто так подумал тогда. Очень похоже было по тому, как он себя вел. Хотя разные психи бывают — сами с собой могут общаться. Ведь потом-то он выбросился.
— А может, не он.
— Может быть, — тяжело вздохнул Виктор.
Беседа продолжалась еще более часа, но ничего значительного вспомнить не удалось.
В заключение молодой человек из ФСБ попросил Виктора не разглашать содержание их беседы и никому о ней не рассказывать.
Вдруг поняв, что вот сейчас он останется один на один со своими, практически уже неразрешимыми («Москвич» отправился на кладбище автомобилей) житейскими проблемами, Виктор вдруг спросил:
— Скажите, а я тоже могу вас попросить о чем-нибудь?
— О чем? — растерялся молодой человек.
— Устройте меня на хорошую работу! — выпалил Виктор.
Немного помолчав, видимо, обдумывая услышанное, сотрудник ФСБ поинтересовался:
— Почему вы решили, что мы можем это сделать?
— Знаете, — ответил Виктор, — я родился и вырос в обществе, которое убеждено — ваше ведомство может все. И у меня нет причин сомневаться в этом.
Молодой человек в скромном цивильном костюме рассмеялся:
— Не обещаю, но что-нибудь постараемся придумать. Позвоните мне через недельку. Пишите телефон.
Очень внимательно, не перебивая и не задавая дополнительных вопросов, Тагиров выслушал доклады сотрудников. Глубинная отработка приоритетных направлений дала некоторые результаты. Сейчас он пытался суммировать разрозненные факты и связать их в логическую цепочку.
Допросы свидетелей гибели Лейтера практически ничего не дали. Швейцар, водители гостиничных лимузинов, немецкие граждане (отец и сын), находившиеся внутри злополучного «Москвича», несколько прохожих, случайно оказавшихся рядом, — все они видели лишь финал трагедии. Но вот подрабатывающий частным извозом водитель машины, на которую упал американец, рассказал нечто любопытное.