— Ну что, родители, все с ребенком в порядке. Небольшая температура на фоне волнения. Что-то испугало в детском саду или дома. Пораспрашивайте. А с точки зрения медицины все с ним хорошо. Анализы сдайте на всякий случай, но я никаких не вижу причин его в стационаре оставлять или назначать препараты.
— Дань, что такое, сын? — спросил Глеб, когда мы уже уселись в машину. — Расскажи. Я ругаться не буду. И мама тоже. Ты же знаешь, что честность прежде всего. Ты, может, лягушку съел? — пошутил он привычно, но, вопреки ожиданиям, Данька даже не улыбнулся. Обычно всегда растягивал губы в улыбке, сколько бы раз папа ни упоминал эту нелепую съеденную лягушку. Значит, дело серьезное. Мы переглянулись с Глебом, и я снова задрожала от волнения.
— Малыш, а маме расскажешь? — взяла его за руку и погладила, вливая тепло и уверенность.
— Со мной сегодня тетя разговаривала. Через забор, — начал Даня, утирая нос пухлой ладошкой и пряча глаза. — Сказала, что у меня будет скоро братик. Пап, мам, я не понимаю. Что это за тетя?
Сто мыслей пронеслось у меня в голове в эту секунду, но все они отразились у Глеба в глазах, сверкающих гневом. Желваки заиграли на лице, кулаки сжались, и только усилием волы он сдержался, спокойным голосом объясняя ребенку:
— С чужими тетями не нужно разговаривать, Данил. Слушать нужно только маму и папу. А ты чего испугался, сын? Так сильно, что даже к врачу ехать пришлось.
— Она сказала, что она моя мама, — прошептал малыш, непонимающе хлопая глазами.
Мы снова переглянулись, осознавая в этот момент, как наивно было полагать, что Марго не появится в нашей жизни в тот самый момент, когда ее совсем не ждешь. Чтобы ее разрушить, чтобы навредить, испоганить всем настроение.
Ради этого готова была даже напугать собственного ребенка, о котором и не вспоминала целых четыре года.
— Я ее убью, — одними губами прошептал Глеб и завел мотор, выливая свою агрессию в езду, я же обняла Данечку, сидящего в детском кресле, и начала объяснять:
— Малыш, слушать надо только родителей, бабушек, дедушку и тетю с дядей. А с чужими не нужно разговаривать и верить им не нужно. Папа прав.
— А зачем она тогда сказала это все? Это шутка? Она так всем мальчикам и девочкам сказала? — наивно спрашивал ребенок, придумывая событиям собственное объяснение, а вскоре и вовсе отвлекся, со свойственной детям непосредственностью переключаясь на игру в планшете.
— Что делать будем? — спросила я уже дома, когда счастливый от встречи с собакой Данька побежал играться.
— Придется получить запрет на приближение. Я не позволю ей испортить нам жизнь, — бушевал Глеб, яростно листая контакты в телефоне.
— А я думаю, надо с ней поговорить по-человечески. Надо понять, зачем она так поступила.
Так странно, что мы с Марго оказались беременны в одно время. Поразительное совпадение. В этот момент раздался звонок в дверь. На пороге стояла бывшая жена Глеба собственной персоной. Красивая, ухоженная, но бледная и взволнованная.
— Не прогоняйте, прошу, — слезно попросила она и выставила руку вперед, когда Глеб хотел захлопнуть дверь перед ее носом. — Я хочу поговорить. Извиниться…
— Поговорим на пороге, — пошел на уступку Глеб, загораживая проход. Я оглядывалась, опасаясь, что Данька выскочит и увидит мать, начнет задавать вопросы.
— Что ж, я это заслужила, — понуро признала Марго, утирая слезинку. Казалось, что плачет она искренне. — Нет, я не хотела сегодня говорить Данечке, что я его мама, но не удержалась. Я отказалась от него, но мне сложно жить с этим. Я была во всем не права, но понимаю, что будет ошибкой пытаться вырвать его из любящей семьи. Я пришла к вам без камня за пазухой. Просто рассказать, что я счастлива, замужем и скоро у меня будет ребенок. Конечно, далеко не сейчас, но когда-нибудь Даньке нужно будет рассказать, что у него есть брат. Глеб, Даша, вы же согласны? Нельзя такое скрывать. Я виновата во всем, но мой будущий малыш и Даня — они же не должны страдать. Я обещаю, что больше не покажусь на вашем пороге, что не буду ходить вокруг садика, но вы просто подумайте, как попробовать сделать нас одной семьей.
— Мы сейчас не готовы это обсуждать, — резко ответил Глеб, я же смотрела во все глаза на раскаявшуюся бывшую мужа и отчаянно надеялась, что она сейчас не врет и что не пришла забрать моего сына!
— Ладно, я понимаю, правда понимаю. Даш, ты такая молодец, смогла принять чужого ребенка. Не уверена, что у меня бы так получилось. Мне мама рассказывает, как ты к нему относишься, как к своему. Но я честно не собиралась и не буду вмешиваться, поверьте!