Она решила не откладывать больше переезд Мари в башенное крыло, подумав, что присутствие неподалеку другого человека даст ей душевный покой и, возможно, отгонит то ужасное надвигающееся несчастье, предвестником которого было горестное послание от женщины, страдавшей в этой же комнате много веков назад. Розелла мало-помалу успокоилась, наслаждаясь чудесным напитком и слушая милую болтовню Мари. Размышляя, она решила, что явления призрака – или чего бы там ни было – только ей одной, вызваны ее одиночеством, которое делает ее слишком восприимчивой и ранимой. Удаленность западного крыла от остального замка давала о себе знать. Даже если позвонить, из кухни придут только минут через шесть-семь, не говоря уже о служанке или лакее из апартаментов Маргариты в восточном крыле, или хотя бы из главного холла. А часовня в северном крыле находится еще дальше. Возможно, именно неудобное расположение и легенда послужили причиной редкого использования в прошлом западного крыла. Теперь девушка поняла, что в детстве ее поселили в башенной комнате, чтобы присутствие нежеланной гостьи стало менее заметным.
Одевшись, Розелла оставила Мари прибрать постель и пошла в комнату, которую посчитала подходящей для девушки. Она подумала, что нужно сделать небольшой ремонт, потому что обои выцвели и обтрепались, но с этим пока можно и подождать. Комната была идеально расположена – рядом с лестницей в башенную комнату – и имела нужный размер: ни слишком большая, ни чересчур маленькая. В прошлом здесь, видимо, занимались музыкой, так как у окна стоял клавесин, а в шкафу лежали пожелтевшие от времени ноты. Стеклянные двери открывались в сторону мощеной аллеи, которая шла параллельно окнам салонов. Мари никогда не придется ходить по этой дорожке, но возможность выйти на аллею даст девушке чувство свободы. А иногда, может быть, ей захочется посидеть на улице, словно в маленьком уединенном дворике. С одной стороны башня защитит от ветра, а с другой – каменная стена-подпора скроет от любопытных взглядов гуляющих по аллее.
Как Розелла и ожидала, Мари пришла в восторг, когда ей предложили перебраться в башенное крыло. Теперь личной горничной хозяйки не придется жить вместе с другими слугами. Мари была рада, увидев выбранную для нее комнату. На ее лице сразу же отразилось облегчение, когда она заметила, что там нет богатых украшений.
– Тебе должно быть удобно здесь, – сказала Розелла, стоя в центре комнаты. – В шкафу можно складывать одежду. Кровать поместится в этой нише, а клавесин нужно вынести.
– А можно мне переехать сегодня? – затаив дыхание, спросила Мари.
Розелла кивнула, довольная, что не придется провести в одиночестве еще одну ночь в башенном крыле. Она не собиралась звать Мари, кроме случаев экстренной необходимости, однако у нее словно груз свалился с плеч. Розелла вызвала домоправительницу и приказала, чтобы этим же утром в комнату принесли мебель и провели звонок, соединяющий ее спальню с новым жилищем Мари.
Экономка ушла. Розелла вспомнила, что на секретере осталось недописанное письмо к месье Батальяру. Поставив свою подпись и запечатав конверт, она приказала заложить экипаж, решив отправиться в город на почту. Заодно она сможет встретиться и поговорить с архитектором.
Когда наступило время второго завтрака, Розелла направилась к маленькому кафе рядом с рыночной площадью. Все дела были сделаны. Архитектор, который заинтересовался ее предложением переделать башенное крыло, обещал приехать в замок на следующий день и посмотреть все на месте. Девушка села за круглый столик под оранжевым навесом и заказала легкий ланч. Она ела и наблюдала за прохожими. Многие из них были деревенскими жителями, приехавшими в город, чтобы продать на рынке продукты. Их лица обветрились от постоянной работы в поле, а руки огрубели. Деревянные сабо шумно стучали по каменной мостовой. Проходили и местные коммерсанты с золотыми цепочками на жилетах, останавливаясь на углу, чтобы переброситься парой фраз друг с другом. Торопливо прошагал мимо высокий священник в развевающейся черной рясе. Мальчишки-разносчики толкали перед собой ручные тележки или несли огромные корзины с продуктами. Домохозяйки, вышедшие за покупками, случайно встретившись на улице, от души сплетничали с соседками. Со смехом промчалась стайка девочек в подвязанных разноцветными ленточками шляпках.
Вдруг один из прохожих остановился с сердитым видом, узнав в посетительнице кафе Розеллу. Это был Арман Монтагю, муж Софи. Он направился к девушке, пробираясь между столиками. Без приглашения Арман уселся напротив нее, не считая нужным даже приподнять шляпу. Он положил руки в желтых перчатках ладонями вниз на стол и мрачно уставился на Розеллу.
– Вы хорошо потрудились, Розелла! Не только стянули замок у Себастьена, но и проследили, чтобы никому не досталось ни франка!
Она оказалась захвачена врасплох его грубостью, но решила не поддаваться этому неприятному человеку.
– Полагаю, Софи снабдила вас информацией о завещании, которую вы пытались узнать от меня. Я не собираюсь ничего комментировать. Можете думать все, что угодно, но честно говоря, никто не сожалеет больше меня о таком повороте событий.
Арман насмешливо фыркнул.
– Не заговаривайте мне зубы, я не вчера родился. Знаю я ваш тип. Захапать все, до чего можно добраться!
– Месье Монтагю! – Розелла задохнулась от возмущения. – Как вы смеете говорить со мной в столь грубом тоне! Оставьте мой столик!
– Нет, пока не скажу все, что хотел сказать. – Он подался вперед, понимая, что привлек внимание нескольких человек за соседними столами, и поэтому понизил голос. – Можете поправить ситуацию для де Луимонтов, если, конечно, вы действительно расстроены получением всех денег. – Арман многозначительно потер большим пальцем о указательный.
– Что вы имеете в виду?
– Отдайте их законную долю. Софи имеет на это право. В конце концов, надежды на наследство были частью ее приданого. – Его тон стал недовольным. – Полагаю, вы должны отдать такую же часть Луизе и раскошелиться для Себастьена. Жюля и мадам де Луимонт можно не брать в расчет. Она – глупая мотовка, и понятно, откуда у Жюля слабость к картам и лошадям. Так что не стоит швырять деньги на ветер и делиться с ними. Но Софи…
Розеллу до глубины души потрясла его наглость. Предвидел ли подобное Андрэ Кадель? И не поэтому ли он так точно и надежно оговорил каждый пункт завещание? До ее замужества или совершеннолетия любая сумма, превышающая обычные расходы, должна быть заверена месье Батальяром.
– Я просила вас уйти отсюда, – прервала Розелла мужа Софи. – Я не желаю ничего обсуждать с вами.
Багровые пятна покрыли его шею и лицо до переносицы. Монтагю угрожающе покачал перед Розеллой пальцем.
– Вы пожалеете, что выступили против меня! Я хочу получить долю Софи из наследства Каделя, и добьюсь этого.
Он вскочил на ноги, с грохотом отодвинув в сторону стул. Через минуту он исчез из виду, затерявшись в толпе.
Розелла уверяла себя, что его угроза пуста и он ничего не сможет сделать. Но Монтагю – опасный человек, к тому же, непорядочный. Заказанная порция омлета остыла, а у нее пропал аппетит. Розелла оплатила счет и надела перчатки. Арман не знал, что именно сегодня она послала письмо месье Батальяру, спрашивая, возможно ли выплатить компенсацию де Луимонтам. Но если был шанс устроить это дело, Розелла не собиралась исключать Маргариту или Жюля, и неважно, как они предпочтут распорядиться своими деньгами.
Ночью девушка почти не спала, оставив горящую лампу и вскакивая в постели при каждом скрипе или шорохе, но башня не издала на сей раз ни одного необычного звука. Она словно затаилась, наблюдая. Выжидая удобного случая. Только временно отступив, пока Розелла не совсем одна в западном крыле.
Приехавший утром архитектор быстро решил, что переделки просты и не составят особых проблем. Розелла настаивала на постройке отдельного входя для нее, соединенного с лестницей в главном крыле, но архитектор был открыто против идеи заменить окно дверью. Он доказал, что этим нарушится превосходная симметрия внешних западных стен. Девушке пришлось согласиться. К тому же, она сомневалась, что Луизе понравилось бы ее нововведение, ведь в ту сторону выходили окна ее салона. А Розелле не хотелось использовать свою власть в подобных случаях, ведь это могло привести к бесконечным неприятностям. Со временем проблемы сгладятся.