Равина восторженно отозвалась о размере комнаты и виде из окон, похвалила мебель и сделала, как она надеялась, несколько эрудированных замечаний по поводу аксессуаров и картин.
Потом пробежала пальцами по ткани драпировок у окна и повернулась к сэру Майклу.
— Что же, кое с чем я могу вам помочь прямо сейчас. Эти занавеси…
— Да, они чрезвычайно хороши, не так ли? Вас, вероятно, не удивит, что ткань для них выбрала ваша кузина, и она же подыскала швею, чтобы их сшить. По-моему, они преображают всю комнату. Я так признателен мисс Аллен. Как вы сами, должно быть, замечали, у нее исключительно хороший вкус. Она мне очень помогла.
Равина закусила губу, прежде чем слова «мрачные и старомодные» успели вырваться наружу. Ну, конечно же, эти занавеси выбирала Дульси. От ее кузины как раз такого и следовало ожидать. Надежно и скучно.
— Действительно, они придают комнате очень… интересный аспект, — ответила девушка, с большой осторожностью подбирая слова. — У вас с Дульси явно схожие вкусы касательно интерьера, сэр Майкл.
К удивлению Равины, круглое лицо сэра Майкла вдруг залилось густым румянцем.
— Мисс Аллен любезно пожертвовала своим драгоценным временем, чтобы предложить мне помощь на ранних стадиях восстановления Прайери, в особенности комнат, которыми я чаще всего пользуюсь, — пролепетал он. — Но, конечно же, в первую очередь важны необходимые последние штрихи в общих комнатах, не так ли? Хотя, как вам известно, у меня в Лондоне есть маленький дом, я не au fait[9] последних модных тенденций, в отличие, я уверен, от вас. Однако я поставил себе непреложной целью, чтобы, когда все общество нашего графства соберется ко мне на бал, ничто не оскорбило бы утонченного вкуса гостей. А теперь позвольте показать вам некоторые комнаты, которые еще необходимо перестроить. Особого внимания требует столовая. Наш ленч скоро подадут туда.
Равина бросила тоскливый взгляд на залитую солнцем террасу. Было бы гораздо приятнее поесть в такой день на улице, но вместо этого она послушно проследовала за хозяином дома в длинную темную столовую.
За супом из бычьих хвостов, слишком горячим и густым для летнего дня, последовал сытный пирог с мясом и почками, лоснящаяся золотистая корочка которого плавала в жирной подливе.
Лакей наполнил бокалы красным вином, но Равина к нему не притронулась. Девушка повозила вилкой в тарелке и в отчаянии обратила взор на огромные мрачные картины, висевшие на каждой стене. Прямо напротив Равины было изображение голодного волка, нападающего на несчастного оленя. Художник не поскупился на алую краску!
Девушка вздохнула и отвела взгляд. Разве может что-нибудь сильнее испортить аппетит, чем вид крови?
— Итак, леди Равина, прошу, скажите, как вам видится, можно ли улучшить эту комнату? Для званого ужина в честь новоселья она будет необходима: я обязан произвести приятное впечатление на гостей.
— Возможно, некоторые картины стоит перенести в другое место, — в отчаянии предложила Равина.
— О, вы полагаете?
Сэр Майкл откусил добрый кусок мясного пирога и принялся энергично жевать.
— Мисс Аллен говорила, что они очень хороши, хотя действительно советовала иначе сгруппировать их на стенах.
Равина отодвинула от себя тарелку. Ее заинтересовало настойчивое стремление сэра Майкла сотрудничать с Дульси. Зачем он пригласил ее, якобы желая узнать ее мнение, когда совершенно очевидно, что о помощи уже попросил ее кузину?
— Дульси — чудесное, милое создание, — сказала она, благосклонно кивнув лакею, предлагавшему ей креманку с замороженными фруктами.
— О, вы правы. В высшей степени изысканная и благородная леди. Можно лишь посочувствовать, что жестокие превратности судьбы бросили ее в столь удручающее положение.
— К несчастью, ее отцу, кузену моего папы, дали недобрый совет по поводу капиталовложений.
Сэр Майкл отпил вина и нахмурился.
— Право же, из бесед с вашей кузиной у меня сложилось впечатление, что произошедшее можно назвать уголовным преступлением. Некий человек, я считаю его недостойным называться джентльменом, наглой ложью и обманом лишил ее отца всех денег, я прав?
Равина кивнула. До того, как в жизни мистера Аллена и Дульси наступил столь драматический перелом, она видела их всего лишь раз на семейной вечеринке, когда была еще совсем маленькой. Теперь девушка не могла припомнить подробностей того, как Дульси оказалась в нищете. Равине сказали только, что ее кузина переедет в Кербишли-холл на правах экономки, а также компаньонки на время пребывания ее, Равины, в Дорсете. В последующие недели Равина, конечно, слышала пересуды слуг, но сама Дульси предпочитала не распространяться на эту тему.