— Благодарю вас, — девушка села, где было указано.
Осторожно, поскольку видимость все же была впечатляющей.
— Я вижу, мы — коллеги, — продолжал маг, — хотя вы, без сомнения, еще не достигли полноты своих возможностей. Могу я узнать ваше имя?
— Эйлар Кеасс.
— Очень приятно. А меня, как вы несомненно знаете, зовут Говард Мэнфрейд. Это ведь вы нашли меня?
— Да, сэр. Мы не хотели вторгаться в вашу жизнь без необходимости, но…
— Но такая необходимость есть, — закончил он, — я понимаю. Кто ваш учитель?
— Хьюго Эсприн.
— О-о, — протянул маг, — слышал о нем, но незнаком. Не думал, что он возьмет ученицу. Сей господин не любит обременять себя чем бы то ни было.
Мидара дернула щекой, но промолчала. Видимо, слова мага упали на благодатную почву.
— Самое скверное в том, — продолжал маг неспешно, — что плодами моего труда воспользовались с такой отвратительной целью. Было достаточно неприятно делать эти тарры, но я не мог противиться желанию владетеля. Он был просто одержим мыслью о врагах, изменниках и шпионах. Если верить его словам, некоторые ночевали у него под кроватью. Но сам владетель ими ни разу не воспользовался. Кто это сделал?
— Эгла, — сказала Мидара, переборов свои чувства.
Мэнфрейд приподнял брови в недоумении.
— Эгленис. Новая владетельница и наша… кузина.
— Вот как. Что же вы натворили, госпожи сьерры? Устроили дворцовый переворот?
— Если бы, — с горечью отозвалась Мидара, — я уже склоняюсь к мысли, что это следовало сделать. Но нет, наши грехи не столь сильны. Мы всего лишь не были с ней почтительны. Мы ее не уважали.
Маг помолчал, видимо, обдумывая эти слова. Наконец, спросил:
— Кто еще?
Сьерра приподняла брови.
— Проклятие только на вас двоих?
— Нет. Есть еще наш брат.
Эйлар тем временем развязывала тесемки мешка. Спустя минуту она достала статуэтку, изображающую нимфу и поставила на стол.
Мэнфрейд уставился на нее, как на символ зла.
— Отвратительно, — произнес он, шагнув к столу, — омерзительно. И самое мерзкое в том, что получается так, будто и я приложил к этому руку.
— Вы можете помочь? — спросила Эйлар.
— В этом случае? — он вздохнул, — разумеется, я сниму проклятие. Но я не могу ручаться за результаты.
— Что? — Мидара подскочила на месте и едва не свалилась с дивана, — что вы хотите этим сказать, господин маг?
— Столь долгая неподвижность, — Мэнфрейд покачал головой, — я не знаю, как она отразилась на этом молодом человеке. Я могу вернуть ему изначальный облик, но его разум…
— Он сильно пострадал? — задала новый вопрос Эйлар.
— Пока не могу сказать ничего определенного.
— То есть, как это, не можете? — снова вмешалась старшая сьерра, — вы маг или нет?
— Успокойтесь, госпожа сьерра, я на вашей стороне. Тем более, что воспользовались тем, что планировалось использовать лишь в самом крайнем случае. А непочтительность в эту категорию не входит. И потом, использовать такие вещи против родственников всегда казалось мне аморальным. Если не сказать, гнусным.
Он отошел к шкафу, открыл одну из створок и принялся перебирать находящиеся в нем предметы.
— Где же они? Я помню, что положил их сюда. Ах, да. Не здесь, — выдвинув один из ящиков, маг достал тонкие, короткие свечи, — мисс Кеасс, прошу вас, подойдите сюда.
Эйлар так и сделала. Мэнфрейд протянул ей две из трех свечей.
— Эта — для сьерры Эвианн, а эта — для сьерры Мидары. Они должны держать свечи в руках до тех пор, пока воск не растает. И не отпускать ни в коем случае. Зажгите их лишь тогда, когда свечи окажутся у них в руках.
Эйлар кивнула и взяла свечи.
Сьерры держались стоически. Они выполнили все инструкции буквально и сидели, не пикнув, даже тогда, когда горячий воск потек по их пальцам. Впрочем, это казалось пустяком по сравнению с тем, что им было обещано.
Статуэткой маг занялся сам. Он переставил ее на пол и установил свечу на локтевом сгибе нимфы.
— Бедняга, — бормотал он себе под нос, — бедный молодой человек. Какое низкое, гнусное коварство!
Прошло пять минут прежде, чем все было закончено. Сьерры дружно уставились на пол, позабыв посмотреть друг на друга, где лежал Ирвин, вернувший себе изначальный облик.
— О боже, — выдохнула Эвианн, — он жив?
— Почему он не шевелится? — задала вопрос Мидара.
— Почти два месяца полной неподвижности, — пояснил маг, — это не проходит даром. Но ничего, все вернется. Ну-ка, — он с легким усилием поднял сьерра с пола и усадил на стул, — вот так. Тут гораздо удобнее, не правда ли?