Как всегда, Эйлар разложила все по полочкам с чисто практической точки зрения. Но не надо думать, что иные вопросы ее не интересовали. Просто в данный момент следовало отнестись к происходящему как можно более отстраненно, не примешивая эмоции. Иначе, можно было скатиться до банальной истерики.
— Итак, что касается тебя, — заметил сэр Хьюго, — никуда не выходи. Сиди здесь и носа не высовывай. Ясно?
— Я и так здесь сижу. Вы ведь меня заперли.
Он покачал головой.
— Ты можешь хоть раз промолчать и не демонстрировать мне своего сарказма? Я знаю, что у тебя чересчур длинный язык и без того.
Эйлар уже хотела отозваться: «не длиннее, чем у вас», но сообразила, что это как-никак относится к сарказму, а ей следует повременить с демонстрацией. Хотя она настолько привыкла препираться с учителем, что делала это совершенно машинально, не задумываясь.
Только теперь она поняла, что на Хьюго не следовало вешать всех собак. Он в самом деле не стал бы советовать властительнице казнить всех тех, кто посмел над ней смеяться. Он сам прощал девушке слишком многое, хотя мог пресечь это еще в самом начале. В его характере не было подобной жесткости и мстительности. Должно быть, он просто советовал властительнице обращаться с придворными и слугами более сурово. Как правило, те не ценят мягкого отношения и становятся неуправляемыми.
— Вряд ли, она об этом забудет, — вполголоса произнес учитель, имея в виду свою госпожу, — но со временем ее гнев может поутихнуть. Особенно, если она не будет тебя видеть.
— Она и так не часто меня видела.
— Опять?
— Я промолчала один раз, как вы и просили.
— Господи, — он на мгновение прикрыл глаза, — тебе следовало бы быть немой. Ты не понимаешь, какая опасность тебе грозит?
— Я понимаю.
— И что?
— И думаю, что здесь не следует задерживаться.
— Возможно. Но не сейчас. Сейчас ты будешь сидеть тут и ждать.
— Ждать, когда меня отправят в тюрьму? — справедливо возразила Эйлар.
— Пока тебя никто никуда не отправит. Я сумел убедить владетельницу в том, что делать этого не стоит.
Девушка посмотрела на него с некоторой долей скепсиса. Он убедил владетельницу! Он уже один раз убедил ее быть построже. И к чему это привело?
— Сюда никто не проникнет, — правильно понял ее молчание сэр Хьюго, — никто в этом замке не в силах снять заклятие, которое я наложу на твою дверь. Никто, кроме меня самого. Или ты думаешь, что я буду спокойно мириться с тем, что мою ученицу отправляют в тюрьму? Никто не смеет этого делать, кроме меня.
— Сколько мне здесь сидеть?
— Столько, сколько надо.
— Я понимаю. Но хотя бы скажите примерно.
— До конца этой недели — точно.
До конца недели оставалось три дня, поэтому Эйлар досадливо вздохнула. И чем прикажете ей здесь заниматься?
— Зато у тебя наконец появится время для того, чтобы выучить способы лечения тяжелых болезней, — съехидничал учитель.
Ну, разумеется. Что еще он мог сказать! А еще что-то там говорил о сарказме. Странно, что не спросил, у кого это она выучилась.
Сэр Хьюго ушел, выполнив свое обещание по части заклятия. Эйлар специально проверила. В само деле, открыть эту дверь было невозможно. Даже она не могла, а ведь являлась хоть и слабеньким, но магом. Что же говорить про простых смертных.
За несколько дней, уже проведенных взаперти, девушка как-то притерпелась и поэтому лишь вздохнула и подобрав книгу с пола, принялась ее перелистывать в поисках потерянного отрывка. Нашла, но читать не стала. Слишком много всего узнала за эти полчаса.
От мыслей в голове было тесно. Владетельница, оказывается, хорошо ее запомнила. Ну еще бы, она ведь сидела впереди. Трудно было не заметить такую дылду. Да и смеялась она весьма громко. Как и все. Господи, неужели это заслуживает такого наказания?
Вскочив на ноги, Эйлар пробежалась по комнате. Ей ужасно хотелось покинуть замок как можно скорее. Коварство владетельницы вдруг предстало пред ней во всем своем великолепии. Не забудет. И отомстит. Рано или поздно. И Хьюго не поможет. Он почему-то думает, что его слово для Эгленис является решающим. Однако, это не помешало той поступить с провинившимися по своему усмотрению, минуя мнение придворного мага.