— Да, пожалуй, — согласилась девушка.
— Вы обе — нехорошие тетки, — выдала Мидара в своем новом амплуа, — вы плохие, я не хочу с вами ехать. Обижаете бедную, маленькую девочку. А-а-а, я хочу домой!
— Неплохо, — Эвианн захихикала, — только потоньше и жа-алобней.
— Иди ты, знаешь, куда, — бросила сестра, — бабушка.
Теперь рассмеялась Эйлар.
— Я хотела узнать, — добавила она, когда отсмеялась, — мне следует называть Эви мамой? Или может быть, сделаем проще? Могу быть, к примеру, женой ее сына, то есть, невесткой.
— Час от часу не легче, — вмешалась Эвианн, — у меня просто волосы дыбом встают.
— И чем ты недовольна?
— Меня это просто убивает. «Жена моего сына», — повторила она с отвращением, — я вообще еще не была замужем, а у меня уже тут внучка появилась, да еще и вредная.
— Бывает и не такое, — развеселилась Мидара, — успокойся, это не на всю жизнь.
Как и предсказывала сьерра, горная тропа не охранялась и была совершенно пустынна. Эйлар зажгла огонь, чтобы они не сорвались вниз, так как было все-таки темно, а тропа находилась на порядочной возвышенности. Правда, ехать им пришлось недолго. Вскоре они свернули направо и спустились вниз, выехав на дорогу.
— Куда теперь? — спросила Эвианн.
— А это мы должны спросить у тебя, Лара, — Мидара взглянула на Эйлар, — ты выяснила, куда нам ехать? Где живет прежний маг?
— В Ваннизиане, — сообщила девушка.
— Так далеко? — ахнула младшая сьерра.
— Не так уж это далеко, — возразила ей сестра.
— Ничего себе! Нам придется проехать через весь Даннам. По-твоему, это рукой подать?
— А тебе все нужно преподнести на блюдечке под нос? Никто не говорил, что будет легко. Этот маг вообще мог оказаться за тридевять земель где-нибудь за морем. А он всего лишь в Ваннизиане. Мы можем добраться туда за месяц. Даннам — маленькое княжество, еще меньше Тариолы.
— Он опять начинает всех учить, — пожаловалась Эвианн Эйлар, — мне становится плохо, когда я представлю ее на людях.
— Сейчас мы не на людях, — отрезала Мидара, — так что, потерпишь.
— А какая у нас фамилия? — вдруг поинтересовалась Эйлар.
— Что?
— Я подумала, раз уж мы — одна семья, то у нас должна быть и фамилия, причем, одинаковая.
— Ты права, — кивнула Мидара, — я подумаю. Что-нибудь простое, чтобы мы не слишком напрягались, вспоминая ее.
— Кейн, — предложила Эвианн, — коротко и ясно. И звучит неплохо. Лара Кейн или Миа Кейн.
— Эвелина Кейн, — повторила сестра, пробуя имя на вкус, — да, ничего. Пусть будет Кейн. Твой муж, Эви, купец, и сын пошел по его стопам. Значит, Лара — жена купца.
— А ты — купеческая дочка, — хихикнула Эвианн, включаясь в игру, — твой отец — торговец тканями или специями.
— Тканями, — уточнила Мидара, — я в тканях неплохо разбираюсь.
— Детям полагается помалкивать, — напомнила ей мнимая бабушка, — важнее то, в чем разбираюсь я.
— Ни в том, ни в другом. Впрочем, какая разница. В твоем почтенном возрасте вполне можно обзавестись склерозом. Что-то не знаешь, сделай вид, что забыла.
— Я уже представляю себе это, — тяжело вздохнула Эвианн.
Все это было очень забавно. На некоторое время можно было забыть, что они убегают из Тариолы, что за ними может быть погоня и что ничем хорошим это не закончится в принципе. В конце концов, даже если они и доберутся до Менфрейда, он вполне может отказать им или забыть, какое именно противопроклятие нужно использовать. А потом… Что потом? Тоже хороший вопрос. И если сьерры могут как-нибудь устроиться в силу своего происхождения, то она, Эйлар… Куда идти ей? Она ведь даже не сумеет устроиться в какую-нибудь захудалую деревеньку целительницей, у нее нет лицензии, она еще не полноправный маг, а всего-навсего ученица. И теперь, после того, как она сбежала, лицензии у нее не будет никогда.
Эти мысли пришли в голову Эйлар совершенно неожиданно и сразу испортили ей настроение. Разумеется, она всегда может вернуться к своему старому занятию. Это привычно и просто. Но после стольких лет, прожитых в достатке, у нее уже не было желания жить так, как прежде. Накопленных денег не хватит на всю жизнь. А приторговывать из-под полы зельями можно не бесконечно. Наказание за торговлю без лицензии сурово.
Эйлар ехала и с тоской размышляла, как она могла докатиться до такой жизни. Она всегда старалась не высовываться и не вмешиваться в то, что могло все осложнить. И вот, незаметно как, все же вляпалась в такие неприятности, что как говорится, дальше уже некуда. Конечно, еще не поздно вернуться, бросив сьерр посреди дороги, ничего не объясняя и предоставив им право выпутываться, как знают. Наверное, стоило так и сделать. Но девушка продолжала ехать вперед, ругая себя последними словами.