Его планы сделают его богаче, чем он мечтал, но, к сожалению, и в его доме существуют проблемы.
Харли посмотрел на стоявшую перед ним пожилую, полную, аккуратно одетую мадам, которая присматривала за домом. Мадам Лефлер говорила на родном французском, но к нему обычно обращалась на английском с сильным акцентом. Ее репутация и опыт в качестве хозяйки борделя были хорошо известны, но сейчас она пребывала в расстроенном и возбужденном состоянии, пот лил с нее градом. Из некогда изысканной прически выбились длинные беспорядочные пряди, вокруг глаз и рта растекся макияж. Сейчас она выглядела гораздо старше своих лет.
Харли знал, что обычно она не жаловалась, потому что боялась его. Он приложил немало сил, чтобы поселить в ней этот страх, и понимал, что она сейчас доведена до отчаяния.
— Говорите! У меня совершенно нет времени, — приказал Харли.
— Это… Это Кларис, месье Нокс. Она вышла из-под контроля. Применение лекарства, которое вы дали ей, приобрело для нее первостепенное значение, она стала равнодушна к работе, которую ее просят выполнять.
— И это все? Вы хотите, чтобы я объяснил ей ситуацию?
— Нет, месье, ситуация еще более неприятная. — На лбу мадам и над верхней губой выступили крупные капли пота. — Кларис перестала следить за собой так тщательно, как это делают другие женщины, не моется должным образом. Ее одежда и прическа оставляют желать лучшего. К своим покровителям она спустилась в домашнем платье, что в этом доме совершенно непозволительно.
— И вы ничего не можете поделать с этим?
— Боюсь, что нет. Я говорила ей о жалобах клиентов. Говорила, что теперь они ходят к другим женщинам, но она только кричит на них и бросается на других девочек. Такой приступ ярости только что повторился вновь, и я боюсь, мне не справиться.
— Давайте разберемся, мадам Лефлер. Вы хотите, чтобы я избавился от Кларис?
— Я прошу, чтобы вы отправили ее назад, во Францию. Возможно, там она придет в себя.
— У меня не благотворительная организация, мадам.
— Но все это время Кларис верой и правдой служила вам, особенно когда вы разрешили ей пользоваться лекарством, чтобы смягчить то сумасбродное поведение, которое она демонстрировала, когда приехала сюда.
— Не вините в ее поступках лекарство.
— Нет-нет, но…
— Пришлите ее ко мне.
— Месье, умоляю вас, будьте милосердны.
— Я не бросаю пустых слов на ветер, мадам. Я говорю вам это, потому что теперь, когда вы сообщили мне о подобном поведении, я должен расстаться либо с Кларис, либо с вами.
— Месье! — В глазах женщины промелькнул ужас. — Я не смогу жить в незнакомом городе. Я слишком стара!
— Либо она, либо вы, — заявил Харли.
Мадам Лефлер несколько мгновений стояла в нерешительности.
— В таком случае это должна быть Кларис, — вздернула она дрожащий подбородок, — потому что я здесь не выживу.
С этими словами пожилая женщина покинула кабинет, а Харли улыбнулся. Блестящая тактика — переложить этот вопрос на нее. Старушке не в чем будет его винить.
Харли направился к двери. «Думай о настоящем» — вот его девиз.
Он открыл тяжелую резную дверь, и тишину в коридорах дома нарушил его властный голос:
— Кларис, иди сюда. Немедленно.
Кларис не заставила себя ждать.
* * *Забрезжил рассвет, когда Лаки бросил карты на стол.
— Это все, ребята, — с отвращением произнес он. — Я закрываю палатку до вечера.
— Уверен, что не хочешь еще немного поиграть? — покачал головой Страйк. — Я немного поспал в углу и чувствую себя довольно бодро. Думаю, ты захочешь отыграться сегодня.
— Приходи завтра, — язвительно улыбнулся Лаки, — и предоставь мне этот шанс.
— Непременно. А насчет Тессы…
— Все советы насчет Тессы, какие только мог, Страйк, я уже принял, — прищурившись, предупредил Лаки.
— Просто помни об этом, особенно если хочешь остаться везучим. — Страйк с улыбкой встал и помахал разбухшим мешочком с деньгами. — Спасибо, Счастливчик. Или теперь тебя следует называть Неудачником?
Лаки выдавил еще одну язвительную улыбку и обернулся на легкий толчок в плечо. Увидев страстный взгляд Делайлы, он нахмурился.
— Я ждала тебя, Лаки. — Ее поразил его хмурый вид. — Мне кажется, тебя это не слишком обрадовало.
— Я забыл. Просто ночь была такой длинной и трудной…