— Я полагаю, что вы говорите правду, — задумчиво сказал Клипп. — Не могу себе представить, чтобы пришелец с иной планеты вздумал морочить мне голову такой ерундой. Больше того, я замечаю, что некоторые законы природы здесь не действуют. В любой сколько-нибудь логичной Вселенной вы не могли бы летать на этих нелепых крыльях.
Асмодей, отличавшийся адским тщеславием, с трудом удержался от резкого ответа.
— Но скажите мне, — продолжал Клипп, — как возможно бессмертие? Ведь даже для того, чтобы зафиксировать накопленные вами знания хотя бы за тысячелетие, понадобились бы все до единой молекулы ваших нервных клеток. Я уж не говорю про обработку такой массы информации…
— Духовное существование не подчиняется физическим законам, — сердито ответил Асмодей. — Я вообще не материален.
— Ах, вот что? Понятно. Тогда, конечно, вы можете существовать в любой материальной среде, путешествовать с любой скоростью и так далее? — продолжал Клипп с возрастающим интересом.
— Да, конечно. Но позвольте…
— И Вселенная в самом деле была сотворена в определенный момент?
— Конечно. Я же вам говорил. Но…
У Клиппа заблестели глаза.
— О, если бы это слышал Хойл!
— Давайте перейдем к делу, — прервал его Асмодей. — Я не могу беседовать с вами десятилетиями. Вот мое предложение. Вы — материальное существо в нематериальном мире, поэтому здесь вы можете проникать сквозь препятствия, не бояться насилия, передвигаться с любой скоростью, точно так же, как я на Земле. Когда я вас отпущу, вы очутитесь в мире смертных не только в той же самой точке, но и в тот же самый момент.
— Вот и хорошо, — сказал Клипп. — Признаться, это меня несколько беспокоило. Я как раз экспонировал пластинку в обсерватории. Интереснейшее исследование, а мне дают всего одну ночь в неделю! Ведь если я получу нужные данные, моя теория переменных звезд типа Вольфа-Рейе… Кстати, как вам нравится эта идея? При внутризвездных температурах обычно невозможны перемещения…
— Замолчите и слушайте меня! — взревел Асмодей. — Кто кого вызвал, в конце концов? Вы должны выполнить мое поручение. За это я вам помогу. Я сделаю вас самым богатым человеком на свете.
— Ах, вот что, — Клипп присел на корточки. — Наконец-то мы добрались до сути дела.
Он потер подбородок рукой, испещренной старческими желтыми пятнами.
— Богатство? Нет, ради бога, не надо! Я могу лучше использовать свое время, чем сидеть в скучном кабинете и иметь дело со скучными чиновниками налогового ведомства. И куда мне тратить то, что останется после них? Боже мой, нет!
Асмодей содрогнулся.
Выражайтесь осторожнее, — сказал он. — Ну, я мог бы сделать вас снова молодым — знаете, вино, женщины.
— А вы представляете себе, как нудны даже самые интеллигентные женщины? — проворчал Клипп. — Я ведь однажды чуть не женился. Это было в двадцать шестом году. Она была из Гарварда и сделала довольно приличную работу о затменпых двойных звездах. Но когда она начала болтать о платье, которое видела в витрине… Алкоголем я себя дурманить не люблю, а что касается песен, то мое пение значительно уступает записям из моей обширной фонотеки.
— А бессмертие?
— Я уже отметил, что физическое бессмертие более чем бесполезно. А бессмертием духовным, если верить вам, я, к моему удивлению, уже обладаю.
Асмодей почесал между рогов.
— Так чего же вы хотите?
— Я должен подумать. А вы чего хотите?
Асмодей весь напрягся. Пора!
— Печать Соломона! — выдохнул он.
— Чего-чего?
— Она была доставлена с Земли тысячу лет назад. Я не буду вам описывать все трудности, с которыми это было связано, и не буду говорить, чем это кончилось. В конце концов было решено ее спрятать. Сам владыка ада поместил ее в Огненный Источник. Там она и лежит до сих пор. Про нее уже почти забыли — ни один демон не может приблизиться к Источнику, там самое горячее пламя во всем аду.
— Но я…
— Вы смертный, и этот огонь не принесет вам физического вреда. Правда, вы испытаете душевные муки. Я думаю, лучше всего вам будет разбежаться, нырнуть в огонь, а потом по инерции вы пронесетесь дальше. Вы увидите алтарь, а на нем — печать. Хватайте ее и бегите вон. Вот и все, только не забудьте приспособить к ней ручку, чтобы я мог ее держать.
Клипп погрузился в раздумье.