– Да потому, что заеб… вы нас!
– Чем? – одновременно воскликнули мы с Тэвазом.
– Да хоть бы историями своими глупыми, что про нас выдумываете.
– Это какими, например?
– Ну вот взять бы хоть небылицы о том, что мы похищаем ваших женщин, почуяв в них свою половинку, т.к. у нас, у драконов, рождаются в основном особи мужского пола, а самок не хватает. И потому мы ищем себе пару среди людей, – старик говорил, размахивая в воздухе своей палкой, чуть поворачивая голову к нам назад, т.к. шёл на несколько шагов впереди, – в надежде избавиться от одиночества и обзавестись потомством. Да даже маленьким детишкам известно, что драконы вылупляются из яиц! Вы хоть раз видели живого дракона? – спросил старик, резко остановившись и обернувшись к нам. Он моргнул и я замерла. Потому что он моргнул не так, как человек. Его верхнее веко оставалось неподвижным и открытым, а из внутренних уголков глаз прозрачная белесая плёнка дотянулась до внешнего края и вернулась на место.
– Нет. – ответили мы.
– Так мы не маленького размера, скажу я вам! – старик вновь повернулся к нам спиной и продолжил идти. – Ну, вот скажите мне, разве может человеческая женщина, или эльфийка, или оборотень снести яйцо, размером с себя саму? Нет, конечно! И, тем не менее, не смотря на эти очевидные факты, люди упорно продолжали обвинять нас в похищениях. Идиоты! – снова старик тряс в воздухе палкой.
– Это единственная причина? – спросила я.
– Нет, не единственная. – ответил старик.
Какое-то время мы шли молча. Я ждала, что он продолжит рассказывать, но он молчал.
– Ну? – напомнила я.
– Что ну? Что за вопрос? – удивился старик.
– Я спрашивала о других причинах, а Вы молчите.
– Ты не спрашивала о других причинах!
– Как же не спрашивала? Спрашивала.
– Нет! Ты спросила: «Это единственная причина?» И на этот твой вопрос я ответил. А про другие ты вопросов не задавала! – смеялся хитрый старикашка.
– Каковы же другие причины? – выручил меня Тэваз.
– Рыцари! – ответил ему старик.
– А с ними что не так?
– А то, что наслушавшись баек о похищенных драконами женщинах, они стали толпами ходить к нам спасать своих невест. Только ж как объяснить этим идиотам, что невесты-то сами от них сбегают. Потому что, один пьёт до потери сознания, другой считает, что пока не женился, – может гулять направо и налево, пока невеста своё целомудрие блюдёт. А третий, женившись, начинает друзей своих кожен день в дом таскать. Какая ж баба это выдержит? Вот и сбегали они от женихов да мужей своих куда подальше и к кому получше. А все шишки на нас!
Он помолчал с минуту, затем обернулся к Тэвазу, снова тыкая его палкой в грудь:
– Надо отдать должное вашей братии, не было ни одного горе-рыцаря из оборотней. Но это потому, что у вас там так на запахах всё завязано, что потом он хоть пей, хоть бей, самка уже никуда от него уйти не захочет.
И снова пошёл и нас повёл, только куда?
– Но больше всего неприятностей нам доставляли те, кто считал, что победив дракона и съев его сердце, или печень, или что-то там ещё, они обретут тем самым нашу силу и непобедимость. Ерунда какая! Кому только в голову могло прийти такое! – снова палка деда рассекала воздух от его гневных взмахов руки. – Вот скажи, – обернулся на секунду ко мне, – когда ты съедаешь сердце зайца, ты что, плодишься так же часто, как и он? Или, может, съев петуха, начинаешь кукарекать? А от мяса курицы ты же яйца нести не начинаешь? Я знаю только один-единственный случай, когда качества животного переходят к тому, кто его мясо ест. Это случай со свининой. Употребляя в пищу этих животных, одни потом пьют до поросячьего визга, – смеялся старик, – а другие просто ведут себя по жизни по-свински.
– А, вспомнил! – подняв палку вверх, воскликнул старик через минуты две, которые мы шли в молчании, переваривая информацию. – Вот старость не радость. Совсем склероз замучил. Вспомнил ещё один случай, когда от животного человеку передаются его качества.
Я даже боялась предположить, что же это за случай.
– Любители говядины и иной рогатой живности, оленинки, например, потом и сами со временем рогоносцами становятся! – плечи старика тряслись. Видно, что смеётся.
Опять замолчал.
– Пришли. – сказал он, остановившись у высокой одинокой скалы. – Моё гнездо!
Мы с Тэвазом переглянулись.
– А вы думали, гнёзда на деревьях вьют? Ну, даёте! Какое ж дерево выдержит? Особенно, если с женой утехам предаваться! Так, вот, пещерку видите? – дед указал нам на тёмное отверстие в скале прямо перед нами. – Посветить чем есть?