Хеймиш отдернул руку от Сьюзи. Почувствовав это, она сразу отодвинулась от него.
— Куда нам отправить снимки? — спросила женщина, понимая, что, раз Хеймиш и Сьюзи отошли друг от друга, значит, фотосессия окончена. — У вас есть постоянный адрес, куда мы можем послать письмо?
Сьюзи с удивлением посмотрела на нее.
— Эти люди думают, будто мы бездельники и ночуем в потрепанном фургоне, — объяснил Хеймиш и улыбнулся своему австралийскому акценту. Его попутчик в самолете рассказывал: основная социальная проблема Австралии в том, что многие не хотят работать, живут на пособие по безработице и занимаются серфингом.
— Мы не бездельники, — прыснула Сьюзи, которая не могла больше разыгрывать эту супружескую пару. Хеймиш, заметив ее озорной взгляд и рвущийся наружу смех, попытался остановить девушку, однако не успел. — Мы не являемся мужем и женой. Позвольте вам представить лорда Хеймиша Дугласа, графа Логанэй. Он живет в замке в Долфин-Бэй. А я — реликт этого замка, садовник и, помимо всего прочего, работяга. Имеется еще и ребенок, однако лучше будет не задавать больше вопросов.
* * *— Вы понимаете, что они и дальше будут считать нас бездельниками? — спросил Хеймиш, перестав смеяться. Мужчина и женщина ретировались обратно на лодку, потом Альберт сделал еще один снимок, уже издали, а затем они уплыли.
— Да, мы раскрыли секретную информацию, и вероятно, теперь ко мне наведаются из фонда социального обеспечения, — Сьюзи фыркнула от смеха. — Мне следовало назваться арабской принцессой, тогда нам бы больше поверили.
— Впрочем, благодаря нам у них сегодня не зря прошло утро, — сказал Хеймиш, не понимая, что с ним происходит, поскольку никогда еще так не смеялся и не чувствовал подобной свободы. — Они узнали больше местного колорита, чем предполагали.
— Могу поспорить, что они отправятся на почту, а потом вернутся сюда. Разузнав о нас у Харриет — владелицы почтового отделения, — они поймут, что сказанное нами правда, и вернутся, чтобы отснять целую пленку.
— Мы спрячемся за стенами нашего замка и разведем мосты.
Сьюзи утерла выступившие от смеха слезы.
— Вероятно, нам следует уходить отсюда. Я хотела бы вымостить часть дорожки сегодня днем.
— А мне нужно составить каталоги, потому что Марсия сказала о необходимости произвести инвентаризацию в замке, — сказал он.
— Конечно, — она взглянула на него с беспокойством. — А что вы станете делать с Эрнстом и Эриком — имитациями воинов в рыцарских доспехах?
Хеймиш хмыкнул — он уже видел эту чудную парочку.
— Я мог бы продать их, если нашел бы покупателя, — рискнул предположить он.
— Я куплю их, — сказала Сьюзи.
— Зачем вам эти угрожающего вида доспехи высотой два с половиной метра? — с опаской спросил он.
— В Штатах у меня не будет собаки, — с достоинством произнесла Сьюзи. — А Эрик и Эрнст — великолепные собеседники. Мы достигли с ними согласия по важнейшим политическим проблемам, однако у нас имеются разногласия в отношении ратификации Киотского протокола.
Хеймиш уставился на нее, потом расхохотался.
— Они принадлежат вам, — склонился он в шутливом поклоне. — Как я могу лишать женщину ее партнеров по политическим спорам? Вам придется сделать им дипломатические паспорта. Я договорюсь об этом, поскольку очень хочу посмотреть, как вы будете сидеть рядом с ними в салоне самолета.
Глава пятая
Остальную часть дня Хеймиш и Сьюзи избегали друг друга. Он проводил инвентаризацию содержимого замка, она принялась упаковывать вещи.
На обед был подан суп и тосты. Ни о чем не споря, Хеймиш съел предложенную ему пищу и решил на следующий день отправиться в город, чтобы купить приличную еду.
Вспомнив, что завтра ему предстоит открывать праздник, Хеймиш почувствовал такую нерешительность, что даже забыл о голоде. Улегшись в постель, он какое-то время смотрел в потолок.
Через открытое окно слышался шум океана, остальной мир, казалось, безмолвствует — ни городского шума, ни звуков транспорта. Слушая тишину, Хеймиш затосковал по Манхэттену, своему дому и, конечно, Марсии.
Хотя кого Хеймиш хочет провести? Никакой тоски он не испытывал! Наконец заснув, он увидел сон, в котором присутствовали молчаливая Марсия, Джоди, упершая руки в бока, и смеющаяся Сьюзи. Потом Сьюзи расплакалась, и Хеймиш проснулся в холодном поту.
Открыв глаза, он увидел ее стоящей в дверном проеме с килтом в руках.