— Они не слишком личные? — спросил Хеймиш.
— Ты должен узнать кое-что из их жизни, — сказала Сьюзи, не замечая его вопроса. — Ангус вложил огромные деньги в этот замок, обеспечивая работой горожан. Однако местные жители говорят, что, когда дело дошло до внутреннего убранства замка, у него совсем не было средств на обстановку.
— Я не могу представить, что у Ангуса были проблемы с деньгами, — произнес Хеймиш, и выражение лица Сьюзи смягчилось.
— Я тоже, но послушай, что пишет Дирдре, которая явно закупала мебель в городе.
Любовь моя, у нас теперь появились детки!
Ангус, бездетность — самое сильное огорчение, которое мы испытываем в браке. Бог не посылает нам младенца, и мы не можем никого усыновить. Я нашла для нас других деток. Нет, дорогой, я не подобрала пару беспризорников, однако нашла Эрика и Эрнста.
Кто это такие? Я уже слышу твой нетерпеливый вопрос.
Это японская имитация воинов высотой два с половиной метра, одетых в доспехи. У них стеклянные глаза с маленькими черными зрачками, которые двигаются вверх-вниз. Я нашла этих воинов в лавке старьевщика, где собран театральный реквизит. У Эрнста нет ноги, поэтому нам нужно соорудить ему новую!
В любом случае, дорогой и добрейший мой Ангус, я должна сообщить тебе, что мы возвращаемся домой в пятницу. Я разговаривала с одним милым человеком на железнодорожной станции, который сообщил, что не гарантирует сохранность воинов, если их перевозить в товарном вагоне. Я купила для них два дополнительных билета. Эрнст и Эрик будут сидеть в вагоне рядом со мной. Разве это не лучшее решение? Ты можешь представить меня с ними рядом? Дорогой мой, я так взволнованна! Я очень хочу, чтобы ты встретился с ними. Мы счастливо заживем с тобой в компании Эрика и Эрнста.
Наступило продолжительное молчание.
Странное письмо, подумал Хеймиш. Уж не Сьюзи ли, которая обладает с Дирдре просто родственными душами, написала его?
У Хеймиша голова шла кругом от такого количества родни.
— Почему она не могла иметь детей? — спросил он, пытаясь казаться безразличным. — Даже сорок лет назад можно было усыновить ребенка.
— Дирдре была совершенно глухой, — тихо сказала Сьюзи, перечитывая письмо и улыбаясь. — Агентства по усыновлению детей вряд ли согласились бы иметь дело со страдающей глухотой женщиной, поэтому Дирдре исключила для себя возможность иметь приемного ребенка.
— Я думал, она работала медсестрой во время войны, — произнес Хеймиш, присев на корточки. — Как она могла выполнять свои обязанности, будучи глухой?
— Дирдре служила в реабилитационной больнице, и отсутствие слуха не остановило ее. Жители этого города общались с ней на языке глухонемых. Они до сих пор говорят, что Дирдре была чрезвычайно сильным человеком. Ангус очень любил ее.
— А как они общались между собой?
— Без электронной почты, это ты имел в виду? — сухо спросила Сьюзи. — Ведь это невозможно понять, правда? Ангус говорил, что, проснувшись однажды в госпитале, увидел стоящую рядом с его койкой улыбающуюся Дирдре… и все понял.
— Любовь в переполненной палате, — пренебрежительно произнес Хеймиш.
Сьюзи улыбнулась, не заметив его сарказма. Каждый раз, когда она улыбалась, Хеймишу казалось, что встает солнце.
— Я не могу представить… — начал Хеймиш.
— Чего? — Сьюзи снова принялась разбирать документы, опустив голову.
— Что ты захочешь выйти за меня замуж.
Наступила мертвая тишина. И зачем только он это сказал?
— Замуж, — повторила Сьюзи, едва переведя дух. — Ты делаешь мне предложение?
— Да, — сказал он.
Хеймиш подумал, что, хотя его предложение и сделано экспромтом, зато оно верно.
— Для чего ты хочешь жениться на мне? — спокойно спросила Сьюзи.
— Я подозреваю, что влюблен в тебя, — смущенно выдавил Хеймиш, прислушиваясь к своим словам.
— Ты помолвлен с Марсией, — механическим голосом проговорила Сьюзи.
— Я не женюсь на ней.
— Марсия считает, что свадьба между вами состоится.
— Я совершил ошибку, — сказал он. — Джоди предупреждала меня об этом, а я не понимал. Только сейчас…
— Джоди — очередная невеста? — спросила Сьюзи.
— Джоди замужем за плотником Ником, — улыбнулся Хеймиш. — Она мой секретарь.