— Живи сегодняшним днем, Коди, живи сегодняшним днем! — бормотал он себе под нос, погоняя Солдата вниз по склону холма, по направлению к медленно движущемуся стаду.
Впереди показались два всадника — Джеми и Эва Монтальво.
— Джеми, немедленно поезжай вперед и проверь, готов ли наш вечерний лагерь и приехал ли Том, — рявкнул Коди, срывая на нем все свое раздражение.
Тонкие выщипанные брови Эвы удивленно взлетели вверх.
— Что это с ним? — шепнула она Джеми.
Тот недоуменно пожал плечами.
— Послушай, Коди, Билли уже был там пару часов назад. Лагерь готов.
— Значит, проверь еще раз! — последовал громоподобный ответ, а метавшие молнии глаза не оставляли сомнения в том, что их обладатель не намерен спорить.
Лишь проехав несколько ярдов вперед, Джеми и его спутница оправились от удивления и с облегчением вздохнули — вид разгневанного Коди был просто ужасен.
Коди занял место Джеми у стада. Перед ним двигался поток рогатых голов. В глазах начинало рябить, и, случайно повернув голову, он вдруг увидел на той стороне, почти напротив себя, Шелби. Их взгляды встретились, и как Коди ни пытался, он так и не смог отвести глаза.
15
Заканчивался третий день их путешествия, и хотя все гости ранчо уже чувствовали себя намного лучше в седле, они с нетерпением ждали момента, когда окажутся в лагере и примут горячую ванну, приготовленную заботливым Томом. Но только около пяти отряд наконец остановился на отдых; изрядно проголодавшиеся всадники, с трудом разгибая затекшие ноги, покидали спины своих лошадей, с удовольствием вдыхая витающий в воздухе дразнящий запах готовящегося ужина.
Один из ковбоев увел Леди, собираясь расседлать и напоить ее, и хотя Шелби пыталась протестовать, уверяя его, что вполне может все сделать сама, он настаивал на своем. В результате она сдалась и в душе была этому рада. Сознавая, что она больше не в силах стараться выглядеть веселее и бодрее, чем она чувствовала себя на самом деле, Шелби отошла от коновязи и направилась к Тому.
— Привет! Мы по тебе уже соскучились, — сказала она.
Ее взгляд скользнул по россыпи картофелин совершенно невероятных размеров, завернутых в фольгу, и здоровенным бифштексам толщиной в добрых два дюйма, лежавшим на решетке жаровни. Шелби была страшно голодна, но такое количество провианта ее просто пугало.
А потом в лагерь приехал Коди, и ее волчий аппетит мгновенно пропал. Чем же он так волновал ее? Своей неотразимой внешностью? Речами? Манерами? Разумеется, нет. Он был упрямым, вздорным, высокомерным… по крайней мере с ней. Так в чем же дело? В ее собственном чувстве к нему? Да, она действительно влюблена в Коди Фарлоу, и отрицать это бессмысленно. Но что это меняет? Может, ей и в самом деле оставить ранчо и вернуться в Калифорнию? Там, по крайней мере, ей не придется каждый день видеть Коди, и, вероятно, она даже сможет когда-нибудь забыть его…
Коди спешился, снял свой черный «стетсон», вытер рукавом лоб и прямиком направился к Шелби. Будет нелегко, но решение принято, и они должны объясниться.
— Мне надо с тобой поговорить, — негромко сказал он.
Шелби почувствовала, как в ней снова просыпается беспокойство: выражение его лица не предвещало ничего хорошего. Но однажды она уже уклонилась от разговора и понимала, что больше не должна так поступать. Это было бы нечестно по отношению к ним обоим.
— Эй, красавица, ты еще не забыла про наш уговор? — игриво осведомился Ланс, подходя к ней и по-хозяйски обнимая за талию. Несмотря на то, что целый день провел в седле, он выглядел удивительно бодрым и свежим.
Взгляд Шелби растерянно перебегал с Ланса на Коди и обратно. Что же делать? Глаза Коди потемнели от гнева, словно ясное голубое небо, затянутое грозовыми тучами, и ее беспокойство переросло в настоящую тревогу.
— Ланс, нам с Коди надо поговорить.
— Еще успеете. Ужин уже готов и, если не приступить к нему немедленно, он или остынет, или исчезнет в чужих желудках.
Не отпуская ее талии, Ланс взял с ближайшего стола две тарелки и отвел девушку к жаровне. Проходя мимо Коди, он якобы случайно задел его плечом и оглянулся:
— Извини, ковбой… Вы потом поговорите, ведь речь идет всего лишь о работе, не так ли?
Ланс улыбнулся, и его улыбка живо напомнила Коди Чеширского кота из «Алисы в стране чудес», а он этого персонажа всегда недолюбливал.