А потом в их комнату вошел Руперт. Он тоже был одет, умыт и причесан, и тоже едва не лопался от волнения. Обычно ему не разрешалось входить в комнату девочек. Няня всегда говорила, что так делать не подобает. Но сегодня не сказала ничего. И даже улыбнулась, здороваясь с ним.
– Как ты думаешь, Руперт? – спросила Патриция, встретившись с ним глазами в зеркале. – Как думаешь?
– Я не уверен, – ответил Руперт. И перешел на свой взрослый голос. – Вообще-то меня это совсем не волнует, лишь бы Каролина получила хоть один. И надеюсь, что хоть один есть и для тебя, Патриция.
– О, нет. Если тебе ничего не будет, то и мне не надо. Главное Каролина. Ведь ей всего четыре.
Каролина понимала, что они говорили о подарках. На самом деле она не станет переживать, если их вообще не будет. В конце концов, это не ее день рождения, а день рождения малыша. И гостиную внизу они украсили, чтобы порадовать именно его. Позже они собирались принести его туда и все вместе пожелать ему счастливого дня рождения. И еще целовать его и ворковать над ним. Она хотела повертеть для него Рождественскую звезду, чтобы он ловил ее взглядом. И там будут мама и папа, и он будет чувствовать себя в безопасности.
Ей тоже хотелось чувствовать себя защищенной. Хотя, она и так уже была в безопасности. Ведь папа сказал, что будет беречь ее отныне и навсегда. Но младенчик-то его не слышал.
– Тетя Урсула сказала, что она почти уверена, что будут, причем всем нам, – сказал Руперт своим обычным, но таким дрожащим голосом, что Каролина поняла, ему ужасно хочется, чтобы подарки были.
– О, – на вздохе сказала Патриция. – Как ты думаешь, Руперт? Думаешь, она всегда права?
– Думаю, наверное, всегда, – осмотрительно предположил Руперт.
А затем дверь снова открылась, и появились тетя Урсула и дядя Тимоти, они держались за руки и улыбались. Няня тихонько вышла из комнаты.
– Мне кажется, – сказала тетя Урсула после того, как все поздравили друг друга, – вам стоит спуститься в гостиную. Там появились какие-то странные пакеты. С вашими именами, и по нескольку на каждого.
Патриция завизжала.
Руперт трижды подпрыгнул на месте.
– Конечно, если никому не интересно… – усмехнулся дядя Тимоти.
Руперт и Патриция столкнулись в дверях и исчезли. Тетя Урсула рассмеялась.
– Пойдем, дорогая, – сказала тетя и протянула руку Каролине.
Но Каролина отступила назад.
– Мне надо вернуться в детскую, – сказала она. – Вы идите, я приду позже.
Тетя Урсула и дядя Тимоти внимательно посмотрели на нее. Каролина заметила, что они все еще держались за руки. Это выглядело так мило.
– Хорошо, – согласился дядя Тимоти. – Мы придержим войско внизу, пока ты не придешь.
Каролина пошла к детской, на цыпочках зашла внутрь и склонилась над кроваткой. Ребеночек смотрел на нее и размахивал в воздухе кулачками. Она улыбнулась ему и осторожно взяла на руки. На всем пути вниз она бережно держала его на вытянутых перед собой руках. Она спускалась по лестнице очень медленно, ступенька за ступенькой, чтобы не споткнуться и не упасть. Дверь гостиной оставили для нее открытой.
– Она пришла, – сказал дядя Тимоти. Он стоял у горящего камина, под омелой, а тетя Урсула рядом с ним.
– Каролина! Посмотри! – взвизгивала Патриция.
– Подарки! – кричал Руперт высоким мальчишеским голосом. – Всем нам, Каролина!
Но Каролина осторожно, не глядя по сторонам, вступила в комнату.
– Что это? – мягко спросила тетя Урсула.
– Ты ушибла руки? – забеспокоился дядя Тимоти.
– Я принесла малыша, – объявила Каролина.
– Малыша?
Тетя Урсула смотрела так, будто ничего не понимала. Они переглянулись с дядей Тимоти.
– Это его день рождения, – сказала Каролина. – Мы украсили комнату для него. Посмотрите, он не спит. Ему нужна мама.
– Мама? – на какое-то мгновение дядя Тимоти пришел в замешательство, но только на мгновение. Каролина увидела, когда он все понял, ведь она знала, что он поймет. И тетя Урсула тоже. Тетя наклонилась и протянула руки.
– Тогда тебе лучше передать его мне, – сказала она. – Подумать только! Какой чудесный ребенок. – Она осторожно взяла ребеночка на руки, улыбнулась ему и покачала. – Только посмотри, Тимоти.
– Он пока не знает, что у него есть мама и папа, и что о нем будут заботиться отныне и навсегда, – объяснила Каролина. – Но теперь будет знать.
Она удивилась, когда увидела, что тетя Урсула заплакала, и что дядя Тимоти часто-часто заморгал. Но их слезы не были грустными. Она это чувствовала.