Глава IV. Пробуждение. Часть 3
-...Ягин, значит, у них лучник. Очень меткий. Однажды вепря в лесу подстрелил! Я его в кустах и не разглядел даже. А Ягин прям промеж глаз ему попал! Да ещё так стрелу вогнал, что она до оперения вошла. Ягина ты видела. Это он со мной тебя... Стерёг... А ещё есть Лейвюр. Он кормчим (20) был на господаревом корабле. Вместе с Гирдиром по морям ходил. Гирдир у них самый мрачный. С топором таким огромным... А Хотовит с Вигартом братья! Мне Ягин по секрету рассказал, что ведьма одна их заколдовать пыталась - чтобы они друг против друга вышли биться. Заколдовала, значит. А они взглянули друг на друга, вспомнили, что братья, и всё - развеялось колдовство.
- Может, ведьма плохо заколдовала?
Мельца сидела в кресле, поджав под себя ноги и сушила убрусцем (21) влажные волосы. Антип, не ожидавший такого вопроса, нахмурил брови, задумался, макушку почесал.
- Не думаю... Это они, кстати, кадку и воду сюда принесли. - Он ещё помолчал и затараторил снова: - А воевода у них Сальбьёрг. Ох, ты б его видела! Девки уже, небось, повлюбились в него все. Я таких и не встречал. Куда уж нашим-то до него!.. - Антип неодобрительно поджал губы. - А, ну и атаман, конечно! Его ты тоже видала. Лихой, да? Я как про него подумаю, сразу мороз по коже. Представляешь, он сказал, что петухов ваших тать какой-то стащил?! Ну, ничего... В Хмурой чаще сам убедился, что это всё ведьмины происки. А ведьма, представляешь, из воздуха змеюку создала и на меня науськала. Я б с ней, конечно, совладал. Змей мы тут, что ль, не видали? Да атаман влез, помешал. Бежит, значит, кричит мне что-то. Ну и что ты думаешь? - Антип выжидающе взглянул на Мельцу.
Мельца не знала, что должна об этом думать. Она промолчала, задумчиво расчёсывая пальцами влажные пряди. Антип, пылающий от негодования, решил продолжить:
- Ну, я, значит, и отошёл. Погляжу, думаю, на него в деле. А змеюка его хвать, да в ладонь вцепилась. Чуть кусок руки не оттяпала. Он, вон, до сих пор с повязкой ходит... Так что уж и не знаю, поможет ли он нам тут... Хотя... Зелье для тебя сварил знатное. Вона как тебя на ноги поставило быстро! Ни одной царапинки...
Антип продолжил болтать. Он рассказывал обо всех дивах, которые повидал в пути, описывал столицу и дружину. А Мельца думала...
Это чудесное атаманово зелье и впрямь на неё подействовало. Вместо глубоких ран лишь белые тонкие шрамы остались. Когда два дюжих воя притащили в комнату кадку для омовений, и Мельца, наконец, осталась одна, чтобы искупаться, она оглядела своё тело. Ни царапин, ни синяков - никаких следов того, что с ней сотворили. Если бы не несколько рубцов, она бы думала, что это ужасный сон. Почему же это зелье не может точно также залечить её душу?! Или заставить всё забыть! Может, атаман знает рецепт такого отвара? Мельца поёжилась. Не будет она его ни о чём просить. Даже смотреть на него теперь страшно. Если тот, что сделал с ней это, владеет колдовством, заставившим молчать, то... То на что же способен настоящий ворожейник?! Ни глотка больше не сделает, даже если умирать будет. Да и что проку от них, от этих зелий? Тело её вылечено, полно сил, а душа?.. Что делать с душой? Как избавиться от страха, от лютого ужаса? Как избавиться от отвращения к самой себе? Вода и мыло не помогут ей отмыться от той мерзости, в которой её утопили...
-Эй, Мельца! Ты слышишь меня?
Антип бесцеремонно потряс её за плечо, и Мельца испуганно дёрнулась. До чего же противно было ей это прикосновение! Антип отдёрнул руку, и она потёрла кожу в том месте, где он её коснулся. Захотелось вновь окунуться в воду и смыть с себя... Как глупо! Это же Антип. Самый ужасный его поступок - обдурить покупателя из соседнего хутора. Но разве о другом она не так же думала? Разве не считала его старым и занудливым, но безобидным? Разве могла предположить, что кто-то польстится на её некрасивое тело? Кто ж теперь знает, чего ожидать от торгового проходимца...
- Извини. Я задумалась. - Даже голос у неё изменился. Стал хриплым и бесцветным. Надломленным.
- Дак я спрашивал, может, погуляем подле дома-то? Погодка вон какая славная! Солнышко светит... Да и ты на поправку скорее пойдёшь. Чего сидеть-то взаперти?
Наверное, ему просто надоело стеречь её, вот и рвётся наружу. Но Мельца вдруг поняла, что и ей хочется уйти. В доме теперь не спрятаться. А он обещал вернуться... Быть может, на улице, в окружении людей, она будет в безопасности?
- И вправду, чего здесь сидеть? Идём!
- Правда?
Антип, наверное, и счастью своему не поверил. Вскочил, заметался по комнате, а Мельца быстро заплела всё ещё влажные волосы в косу.
В доме стояла мёртвая тишина. Не было ни отца, ни загадочной дружины, о которой Антип столько твердил. Мельца втайне радовалась, что осталась в одиночестве, ежели вмиг повеселевшего торговца не считать. Когда вышли наружу, Мельца зажмурилась. Ласковое и приветливое солнышко гладило кожу, и даже на душе стало немного спокойнее. Птицы на деревьях щебечут, топоры где-то поблизости стучат, а вот и лошадь заржала. Жизнь вроде и шла своим чередом, а вроде бы и остановилась. Медленно, словно боясь чего-то, Мельца ступила за порог. Под ногами тут же заскрипели мелкие камешки, ветерок прядку волос в лицо бросил. Кругом умиротворение и спокойствие. И от этого сердце медленно наполнилось ужасом. Вот и тот день таким же был. Спокойным и размеренным. Обычным. До боли скучным. Мельца уж и назад думала повернуть, но Антип вновь что-то затараторил и бодро зашагал вдоль дома. И в самом деле! Что ей теперь, внутри всю жизнь сидеть?! Так он и там до неё доберётся. Никто и слова сказать не посмеет. Мельца сорвалась с места и поспешила за торговцем, боясь оставаться в одиночестве.