Сьюзен Робинсон
Нежеланная невеста
ГЛАВА 1
Сомерсет, Англия, 1857 год
Темпл Стерлинг стоял у одного из многочисленных фонтанов своего сада, положив руку на голову статуи римского речного бога. За его спиной виднелся симметричный фасад Стерлинг-Холла — воплощения богатства и могущества его предков. Темпл оглянулся и посмотрел мимо увитой плющом балюстрады на ряды окон, которые сверкали среди яркой зелени деревьев. В каком-то окне он поймал мелькание юбки, потом еще одной. Опять его мать принимает соседок с дочерьми. Он услышал звук открывающейся застекленной створчатой двери.
Спрятавшись за статую, Темпл ждал, пока тот, кто открыл дверь, не вернется обратно и не закроет ее. Тогда он сможет покинуть укрытие и возвратиться в свой кабинет по лестнице для слуг. На его столе лежало почти законченное письмо. Он отправился на прогулку, чтобы немного успокоить нервы, взбудораженные его написанием.
Он никогда не думал, что сможет написать нечто подобное, — предложить брак женщине, которую ни разу не видел. Нет, не совсем так. Он видел ее фотопортрет, слышал о ее спокойном характере, отличных манерах и неприхотливых привычках. После шести месяцев непрерывного увиливания от навязчивых мамаш и попыток матери свести его с «подходящей» девушкой Темпл нашел выход. Он женится на дочери человека, который спас ему жизнь в Крыму.
Когда он заканчивал письмо, в дверь постучали. Занятый сочинением последних строк, Темпл не ответил. Но дверь тут же открылась и в образовавшейся щели замаячило широкое лицо с грубыми чертами и сизым носом. Седые волосы были зачесаны с макушки на лоб в вышедшем из моды наполеоновском стиле. Раздался хриплый низкий голос:
— Через пару минут вдовствующая герцогиня придет вас искать, милорд майор. — Кадровый военный, кавалерист, сержант Мунго Фидкин все еще не мог привыкнуть к гражданской жизни. — Вы ведь писали то письмо, верно?
— Убирайся, Фидкин.
— Как нехорошо. — Сержант скользнул в комнату, привалился спиной к двери и вытянул руку, тыча пальцем в хозяина. — Я не для того все эти месяцы выхаживал вас от ран, когда вы были слабы, как ягненок, чтобы вы женились на дочери какого-то врача. Вашу матушку, графиню, хватит удар. Вы должны думать о своем положении в обществе. Вы больше не молодой задиристый кавалерист.
Темпл, занятый тем, что промокал свою подпись в письме, даже не поднял головы.
— Не моя вина, что Роберт упал с лошади и сломал шею, — сказал он наконец. — Я был счастлив в роли никчемного младшего брата, от которого все стремились избавиться.
— Никчемным людям не дают крест Виктории из рук самой королевы, — парировал Фидкин.
— Может быть, тебе пора заняться моими сюртуками? — поинтересовался Темпл.
— Неужели после того, как вас чуть было не разорвало на куски в этом проклятом Крыму, вы действительно хотите жениться на дочери врача? Это нереспектабельно.
— Фидкин, ты сноб.
Темпл провел рукой по непослушным каштановым волосам в безрезультатной попытке убрать прядь со лба. Когда он начал складывать письмо, в коридоре за дверью раздался громкий звон разбивающегося стекла. Его тело дернулось, и письмо упало на стол. Темпл с силой зажмурился, пытаясь прогнать образы людей и лошадей, которые после взрыва превратились в кровавое месиво. Затем в его видения ворвался грубый голос Фидкина:
— Милорд майор.
Темпл моргнул и сфокусировал внимание на сизом носе сержанта. Опустив глаза, он увидел, что Фидкин держит его за руку, а в руке зажат средневековый кинжал, которым он пользовался для разрезания бумаг.
— Слуга уронил лампу. Разожмите кулак, милорд, только медленно.
Фидкин вытащил из его руки кинжал. Ладонь Темпла пересекали две тонкие линии пореза. Сержант вынул из кармана платок и обернул им руку хозяина.
— На этот раз не так плохо, милорд майор. Вам становится лучше.
— Это ты так думаешь.
— Еще недавно вы могли погрузиться в свои видения и без всякого шума.
— Согласен, — сказал Темпл. — Но если я женюсь на одной из этих светских красоток, я никогда не обрету спокойствия. Моя жизнь будет переполнена балами, бесконечными гостями и… — Темпл пожал плечами. — Сезон. Ты когда-нибудь выезжал в свет, Фидкин?
— Никак нет, милорд майор.
— Тебе повезло. Это пытка похуже любой русской дивизии в Крыму. А если я женюсь на одной из тех девиц, что предлагает мне мать, обе семьи захотят, чтобы я занялся политикой. Политикой, Фидкин! Этого нельзя допустить. Я должен жениться, или наследником будет мой дорогой братец Хол, который пропьет все семейное имущество. Но я собираюсь жениться на девушке спокойной, рассудительной и нетребовательной. — Темпл сурово посмотрел на слугу. — И не собираюсь выслушивать ни слова против. С твоей стороны непростительное нахальство затевать разговор на эту тему. Не понимаю, почему я дал себя уговорить и сделал тебя слугой.
— Я нужен вам, милорд майор. Мы вместе с тех пор, как вы были щенком-корнетом. — Фидкин приложил руку к сердцу и поднял глаза к потолку. — Я никогда не забуду ночь, когда вы пришли в ту таверну, выволокли меня, а потом оттащили в барак, прежде чем меня хватились. А еще, когда под Севастополем я подхватил дизентерию. И умер бы, если б вы не позаботились обо мне. — Глаза Фидкина с красными прожилками обратились на Темпла. В них стоял вопрос.
Темпл засунул письмо в конверт и запечатал его.
— И за все свои благодеяния я теперь должен терпеть тебя до конца своих дней?
— Да, милорд.
— Тогда иди и отправь письмо, — Темпл передал Фидкину конверт. — А по пути загляни в Байвелл-Парк и спроси леди Альберту, не могу ли я сегодня вечером навестить ее?
— Вы же не собираетесь снова встречаться с той вдовой? Это неприлично, к тому же вы на десять лет моложе ее.
— Я никогда не был приличным человеком.
— Именно это я и имел в виду.
Темпл встал и обошел стол.
— Я хочу покататься верхом.
— Что я должен сказать графине, когда она спросит, почему вы не зашли познакомиться с ее гостями?
— Скажи, я забыл.
— Я не могу лгать вашей матушке, милорд майор.
— Мне плевать, что ты ей скажешь. Она все равно никогда не одобряла меня, поэтому еще один грех ничего не изменит.
— Так вы собираетесь встречаться с той женщиной!
Темпл остановился у порога и обернулся. Таким же взглядом римский император дарил жизнь гладиатору на арене или отбирал ее.
— О ком ты, Фидкин?
— Ни о ком, милорд майор.
— Я так и думал, — сказал Темпл. — Отправь письмо.
— Вы как петух у курятника. Темпл со вздохом открыл дверь.
— Знаешь, Фидкин, с тех пор, как я вступил в права наследства, ты стал таким ревнителем морали, будто гувернантка королевских дочерей.
— Но кто-то же должен заставить вас вести себя как граф и жениться на подходящей по положению женщине. Вы же не слушаете мать.
Темпл с шумом захлопнул дверь и круто развернулся к слуге.
— Мои родители были равны по положению и отчаянно скандалили до самой смерти отца. Кричали, оскорбляли друг друга, намеренно делая это как можно больнее. Я этого не потерплю. Если я и должен жениться, то выберу девушку, которая не станет спорить, шуметь со своими светскими друзьями — я женюсь на той, кто позволит мне жить как нравится. И я позволю ей то же, в разумных пределах, конечно.
Фидкин немного помолчал. Затем пересек комнату и встал перед хозяином, уперев руки в бока.
— Вижу, вы все уже распланировали. Очень предусмотрительно. Просто удивительно. Удивительно, что мужчина, столь хорошо знакомый с женщинами, может допустить такую ошибку. Те леди, которых вам предлагает графиня, той же крови, что и вы. Они знают, что ожидать. А дочь какого-то врача не знает, что прилично, а что нет, и, поверьте мне, ей-то уж точно не понравится, если вы вернетесь к своим привычками. Она не поймет, если вы увлечетесь женой герцога, и ей будет противно, когда какая-нибудь милая леди решит завлечь вас в свою постель на весь сезон, пока ее муж кувыркается со своей любовницей.
Лицо Темпла залила краска. Было крайне неприятно услышать о своих личных делах от слуги, даже если им был Фидкин.
— Откуда ты знаешь так много о… светском обществе?
— Слухами земля полнится, милорд майор. Солдаты сплетничают о своих офицерах, то же самое и среди слуг.