Тереза улыбнулась. Сандро, очевидно, очень любил своего питомца.
— У тебя, наверное, тоже была собака?
Тереза слегка кивнула в ответ на наводящий вопрос мужа.
— Какой породы?
— Дворняжка, — прошептала Тереза. Говорить об этом ей совсем не хотелось.
— Как ее звали?
«Почему он такой настырный?»
— Шеба, — еще тише ответила Тереза.
Сандро наклонился ближе и перестал улыбаться, увидев ее грустное лицо.
— Расскажи мне о ней, — попросил он.
— Нечего рассказывать. — Тереза пожала плечами и прочистила горло. — Несколько месяцев я упрашивала маму завести собаку, обещала, что буду сама за ней ухаживать. Наверное, ей это надоело, и на одиннадцатый день рождения она отвезла меня в приют для животных. Мама сказала выбрать собаку, которая понравится, и я выбрала Шебу с ее светло-карими глазами, неряшливой черно-белой шерстью и счастливо виляющим хвостом.
Сандро улыбнулся, Тереза тоже.
— Она не была красавицей, но я ее обожала. — Тереза тяжело вздохнула, передернула плечами и посмотрела на мужа.— Пора уже одеваться на ужин, верно?
Сандро нахмурился и покачал головой.
— Сколько Шеба прожила у тебя?
Тереза поняла, что он не отстанет, пока все не узнает, и прикусила нижнюю губу.
— Около трех недель.
Сандро еле слышно выругался.
— Что случилось?
— Мама и папа редко соглашались друг с другом. И, видимо, появление в доме собаки стало поводом для очередной схватки между ними. Взяв Шебу, мама выиграла очки у отца, отдав Шебу, отец поквитался с ней.
Ее родители были несчастны в браке, и вряд ли кто-то сильно удивился, когда вскоре после скандала из-за Шебы мама наглоталась снотворного. Тереза долго винила себя в смерти мамы. Если б она не просила собаку, то родители не поругались бы, и мама не оставила бы ее. Тереза цепенела от ужаса при мысли, что, если не будет идеальной дочерью, то и отец ее оставит. Только спустя несколько лет Тереза поняла, что Джексон Нобл эгоист и ничего не сделает во вред себе, но к этому времени привычка быть идеальной уже глубоко в ней укоренилась.
Рассказывая о Шебе, Тереза старалась выглядеть беспечно, но ее выдавала дрожь в голосе. Сандро молчал. Со стороны казалось, что он с чем-то борется. Он так сильно сжал челюсти, что желваки заходили, а суставы пальцев побелели от того, как крепко он стиснул книгу.
— Что он сделал с собакой? — наконец, проскрежетал Сандро, словно перемалывал зубами гвозди.
— Точно не знаю, — призналась Тереза. — Мама сказала, что у Шебы теперь другой дом, и она там счастлива. Но я… я всегда боялась, что отец отвез ее обратно в приют.
Слезы все же подступили к глазам, и,пряча их, Тереза, как бы невзначай, чуть наклонила голову.
— Частенько я не могла уснуть, думая, как обижена на меня Шеба. А в худшие ночи представляла, как ее забирают в операционную ветеринара, чтобы усыпить. Хоть я и обожала Шебу, она не была красивой или умной. Если отец вернул собаку в приют, то вряд ли кто-то другой ее взял.
— Не нужно так думать, Тереза.
— Знаю. Но это уже неважно. Все давно прошло и быльем поросло. Даже следов не осталось.
Сандро, казалось, ей не поверил.
— Тебе было одиннадцать?
Тереза кивнула и отвела взгляд — ей было неловко от пристального внимания мужа.
— Твоя мама умерла, когда тебе было одиннадцать, верно?
О том, что ее мама покончила жизнь самоубийством, знали все. Тело обнаружили слуги, и за час эта новость облетела газеты. Семья Нобл была слишком богата и известна, чтобы пресса проявила уважение и отставила их в покое. Самоубийство мамы стало для них неиссякаемой кормушкой. Ее похороны походили на цирк. С тех пор Тереза предпочитала держаться от прессы подальше, но после свадьбы с Сандро это стало сложнее — ведь их семьи были одинаково известны.
— Примерно через две недели, после того, как я потеряла Шебу, — призналась Тереза. Сандро резко выдохнул и снова приглушенно ругнулся. — Как видишь, вскоре мне стало не до переживаний о судьбе бедной маленькой собаки.