Сандро неловко прокашлялся.
— Твой отец…
Официант изящно подплыл к столу и принялся выгружать блюда с подноса на стол. Сандро тихо выругался, с нескрываемым нетерпением дожидаясь, когда мужчина закончит.
— Что-нибудь еще?
— Нет, — тихо, но грозно рыкнул Сандро.
Официант нервно сглотнул и быстро ушел.
Тереза лишь краем уха слышала их обмен, ее испуганный взгляд замер на гастрономическом празднике, устроенном Сандро. Расставленные на столе паста, пироги, рыба, мясо, овощи заставили ее желудок взбунтоваться.
— Тереза? — голос Сандро, казалось, донесся откуда-то издалека. — Что случилось?
— Так много еды, — слабо проговорила она, чувствуя, что вот-вот лишится того немного, что было в желудке.
— Я подумал, что мы поделим ее на двоих, — признался Сандро.
— Я же сказала, что не голодна, — уже не так тихо произнесла Тереза. Злость на мужа придала ей сил.
«Неужели он ожидал, что я поддамся на его очередную махинацию?»
— Разве тебя это не соблазняет? Ни капельки?
Сандро вилкой отломил кусочек от чего-то запечного под сыром и поднес к губам Терезы. К горлу подступила тошнота, и она резко отвернулась.
— Нет!
Сандро опустил вилку и уставился на Терезу с возмущенным недоумением.
— Да, что, черт побери, с тобой происходит?! Ты голодовку объявила?
Тереза неуверенно рассмеялась.
— Как заключенные, которые считают, что их несправедливо посадили в тюрьму? — Она снова рассмеялась, но теперь с какими-то истеричными нотками в голосе.
— Ты же не всерьез, да? — Сандро, казалось, на самом деле так считал, и почему-то это позабавило и одновременно опечалило Терезу.
— Я просто не голодная, Сандро, — устало сказала она. — Ты что-то говорил об условии к договору?
Сандро хоть и выглядел расстроенным, но, похоже, смирился с тем, что не сможет убедить Терезу поесть.
— По сути, у нас есть выход, — осторожно пояснил он. — Твой отец хочет внука, после этого мы сможем развестись без всяких последствий.
Слова Сандро — прямые, откровенные — выбили почву из-под ног Терезы, и ей понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя.
— Выход? — хрипло повторила она. — Каждый раз, прикасаясь ко мне, ты думал об этом, верно? Выход… Как усердно ты трудился для достижения свой цели. Так часто, так тщательно.
Она горько рассмеялась.
— Тереза, — со страданием прошептал Сандро.
Он произнес только ее имя и ничего больше, будто знал — никакие слова не уменьшат боль, что она сейчас чувствует.
Тереза резко смахнула слезы со щек, злясь, что позволила мужу увидеть их.
— Каждый раз после оргазма ты практически молил меня родить тебе сына. Другие в такой момент собственное имя едва вспомнят, а ты просил дать тебе сына, потому что жизнь со мной была для тебя невыносима.
— Ситуация… в которой я оказался, — запинаясь, прервал ее Сандро, — а не жизнь с тобой.
— Значит, сын, — Тереза старалась говорить ровно, даже когда ее голос надломился от напряжения, — тебе вовсе и не нужен, правильно я понимаю? Он просто… средство для достижения цели?
— Я никогда об этом не думал, — неловко признался Сандро.
— Общаться с ребенком от женщины, которую презираешь, и в чьих венах течет кровь твоего врага (моего отца), ты бы, конечно, не захотел.
— Ребенок был для меня чем-то иллюзорным, — честно признался Сандро. — Я смутно представлял себе, что он останется с тобой, а я вернусь в Италию. Дальше этого я не задумывался.
— Равнодушный отец, мать, которая вовсе не радовалась беременности, и дед с манией величия, только и ждущий своего часа. Может и хорошо, что тот ребенок так и не родился, — заключила Тереза с горечью.
— Не говори так! — Сандро потянулся через стол и накрыл ладонью сжатые в кулаки руки Терезы. — Его бы любили.
— Почему ты так уверен? Сам же признаешь, что не знаешь, как бы к нему относился.