В этот момент в гостиную вошла женщина, лицо которой показалось Оноре знакомым. Это была миссис Мортон, экономка, которую она знала раньше.
— Добрый день, мисс Онора, — поздоровалась миссис Мортон. — Очень рада вас видеть. Как же вы выросли!
— Думаю, что сильно, — улыбнулась Онора. — И я рада, что вы все еще здесь.
— Ну конечно, где же мне еще быть! — воскликнула миссис Мортон. — Тридцать один год я уже живу в доме его светлости и смею надеяться, что ему без меня пришлось бы трудновато.
— Я в этом просто уверена, — ответила Онора.
— Позвольте я провожу вас наверх, мисс Онора. Ее светлость желает, чтобы вы успели переодеться до того, как она вернется. Лакеи сейчас доставят ваш багаж.
Миссис Мортон вышла из гостиной и направилась к лестнице, ведущей на второй этаж. Когда они дошли, Онора поняла, что ее поселили не в маленькой комнатке, которую она занимала раньше, до отъезда в школу, а в одной из лучших комнат для гостей, окна которой выходили на сквер.
— Вам здесь будет удобно, мисс, — заметила миссис Мортон, ласково улыбаясь.
Лакеи принесли и открыли два маленьких сундучка Оноры, а две служанки принялись вытаскивать из них одежду, которую она привезла с собой из Флоренции.
Платья у нее были простенькие, лишь одно отличалось необыкновенным изяществом. Онора купила его у подруги, когда та из него выросла, а подруга шила его в Париже у очень дорогой портнихи. Платье это было задумано специально для молоденькой девушки. Из бледно-голубого шелка, с пышной юбкой, отделанной тончайшим кружевом, и плотно облегающим лифом, оно очень шло Оноре.
Когда она надела его, миссис Мортон взглянула на нее с восхищением.
— Какая же вы красивая, мисс! Прямо как ваша мама! Когда я впервые увидела ее, а это было после того как они с вашим папой поженились, я подумала, что такой красавицы мне еще не приходилось встречать.
— Это верно, — согласилась Онора. — И если я хоть чуть-чуть на нее похожа, то я очень рада.
— Вы, без сомнения, очень на нее похожи, — заметила миссис Мортон. — Только волосы у вас чуть светлее.
— Может, со временем потемнеют, — предположила Онора.
Миссис Мортон рассмеялась.
— Думаю, что это маловероятно. Да все молодые леди были бы только рады иметь такие волосы, блестящие, как солнечный луч, и красивые, как весенние цветы. Дайте-ка Эмили сделает вам прическу, мисс Онора. Она на это мастерица.
Когда Эмили завила чудесные волосы Оноры и искусно уложила их, обе служанки с восхищением замерли.
— Вы ну точь-в-точь статуэтка из дрезденского фарфора, мисс Онора! Истинная правда! — воскликнула Эмили.
Онора посмотрела на другую служанку и по ее глазам поняла, о чем они обе думают — ее светлости красота девушки вряд ли придется по душе.
Когда служанки вынесли пустые сундуки за дверь, миссис Мортон подошла к сидящей перед зеркалом Оноре И проговорила:
— У вас обеспокоенный вид, мисс Онора. Вас что-то тревожит?
— Просто я вернулась наконец в Англию, а папы уже нет и никогда больше не будет... — печально прошептала Онора.
— Ну что вы, не нужно грустить, мисс, — ласково проговорила миссис Мортон. — У ее светлости относительно вас грандиозные планы, и я уверена, вы будете иметь огромный успех, потому что вы такая красивая, что на вас не налюбуешься.
По ее тону Онора поняла — миссис Мортон известно, что ее собираются выдать замуж за герцога. Если бы слугам даже ничего и не говорили, они все равно, подслушивая у дверей или прислушиваясь к разговорам хозяев за столом, были бы в курсе всех событий, происходящих в доме.
Может быть, Онора почувствовала бы себя еще хуже, чем теперь, если бы узнала, какая бурная ссора вспыхнула вчера вечером после ухода герцога между тетей и дядей.
— Так на что он согласился? — воскликнул граф таким громким голосом, что стоявшему у дверей лакею отлично было слышно каждое слово.
— Не кричи на меня, Джордж! — в тон ему ответила графиня. — Я тебе ясно сказала, что Ульрих Тайнмаут согласился жениться на Оноре.
— Но ведь он ее никогда не видел!
— Ну и что! Зато он видел принцессу, и этого ему достаточно.
— Ты хочешь сказать, что устроила все это так ловко только для того, чтобы он не женился на кузине принца Альберта?
— Это-то я и пытаюсь втолковать тебе, Джордж, вот уже полчаса, — заметила его жена. — Какой бы Онора ни была после двух лет, проведенных во Флоренции, все же она не такая уродина и зануда, как эта принцесса Софи.
— Ты не должна была говорить Тайнмауту того, что я сказал тебе по секрету, — строго заметил граф. — И вообще я никогда в жизни не слышал о такой нелепой затее и, уж конечно, не подумаю принять в ней участие.
— И что, позволь тебя спросить, ты намерен сделать?
— Что я намерен сделать? — повторил граф. — Я твердо и категорично заявлю Тайнмауту, что не дам разрешения на брак с Онорой. А если ему нужен объект для женитьбы, пусть поищет себе каких-нибудь других племянниц.
Графиня рассмеялась, однако ее смех звучал не весело, а скорее зло.
— Право, Джордж, неужели ты и впрямь собираешься сделать такую глупость? Ты ведь прекрасно знаешь, что все наши знакомые на коленях готовы умолять герцога стать их зятем!
И намеренно печальным голосом она закончила:
— К сожалению, у нас нет дочери, которую мы могли бы выдать за него замуж, но он согласился, понимаешь, согласился жениться на Оноре! Надеюсь, ты представляешь себе, что это значит!
Помолчав, граф медленно произнес:
— Полагаю, что с твоей точки зрения это означает, что ты будешь встречаться с Тайнмаутом еще чаще, чем теперь, хотя, по-моему, ты и сейчас проделываешь это слишком часто.
Графиня поняла — нужно действовать иначе. Она прекрасно знала, как обращаться со своим мужем, впрочем, как и со всеми остальными мужчинами.
Весело рассмеявшись, она подошла к нему вплотную.
— Джордж, дорогой, да ты просто ревнуешь! Как это мило с твоей стороны! Я, признаться, просто польщена.
Обвив мужа руками за шею, Элин повернула к нему свое прекрасное лицо и проговорила:
— Ведь тебе лучше, чем другим, известно, что я флиртую с герцогом лишь забавы ради. А то, что он поддается на мои уловки, делает мне честь, только и всего. Я ведь женщина холодная, ты это и сам прекрасно знаешь.
И, придвинувшись к мужу еще ближе, она страстно прошептала: