Выбрать главу

— Я бы не посмела ткнуть медведя.

— Я теперь медведь, да?

— Так тебя назвала Саммер после нашей маленькой стычки в продуктовом магазине. — Она усмехается. — Дети.

— Точно. Дети. — Я хмурюсь. — Интересно, какой медведь?

— Из тех, что ест людей.

Когда Вайолет проверяет время и объявляет окончание нашего занятия, мы встаем. Она перетасовывает мои распечатки и пододвигает их ко мне через стол. Я собираю их, засовываю в папку и запихиваю в рюкзак.

Ее губы изгибаются в приятной улыбке, поддельной, искусственной, чисто покровительственной улыбке. Одной из тех, которую демонстрируют скользкому парню, пристававшему к вам в баре.

— Если тебе нужно что-то еще, или любая дополнительная помощь, ты можешь написать или позвонить в службу поддержки, чтобы назначить встречу. Если ты не можешь договориться со мной, у нас есть сотрудники с понедельника по пятницу, с девяти утра до восьми вечера.

Ее прощальное заявление профессионально, но ему не хватает настоящих эмоций.

Как и мне.

Дерьмо.

— Входи и закрой за собой дверь. — Тренер, не поднимая головы, указывает на кресло в углу кабинета. Седина на его висках отражается в свете, чего я никогда раньше не замечал. – Садись.

Я сажусь.

Ерзаю в дерьмовом, неудобном кресле.

Он продолжает делать пометки в своем желтом блокноте тем же красным карандашом, который носит с собой повсюду. Обычно он спрятан за ухом или в нагрудном кармане его рубашки с вышивкой ​​Айовы. Он использует его для того, чтобы прорабатывать разные эпизоды матча, позиции и стратегии, которые он выдумывает, чем он славится в дивизионе «Большой десятки». (Десять университетов Среднего Запада, соревнующихся друг с другом в спорте. Их команды обычно считаются лучшими из университетских команд, а игроки часто переходят в профессионалы).

Тренер делает паузу, поднимает палец, кладет его на кремовый конверт и толкает его по обшарпанному деревянному столу.

— Возьми это.

— Что это?

— А на что, черт возьми, это похоже? — Нетерпеливо фыркает он. — Это приглашение.

Я знаю, он хочет, чтобы я спросил «Зачем?» так что я не стану.

Тренер включается, все еще прокручивая желтый Блокнот.

— Каждый год они устраивают благотворительное мероприятие по сбору средств, и это уже скоро. Вряд ли Нэнси тебе сказала.

— Какая Нэнси?

На этот раз он поднимает голову и смотрит на меня немигающими голубыми глазами.

— Не строй из себя дурака, Дэниелс, это тебе не идет.

Я ломаю голову, пытаясь припомнить каких-нибудь Нэнси, с которыми встречался в последнее время, но ничего не приходит на ум.

— Нэнси из центра, где ты работаешь волонтером.

О, эта Нэнси.

— Эта цыпочка не фига не сказала мне, тренер.

— Ну, я на это и не рассчитывал, — хихикает он, тихо и глубоко.

На самом деле хихикает.

На чьей он стороне?

— Какое отношение это имеет ко мне?

— У них сбор средств, — повторяет тренер. — Через пару недель. У нас нет встречи в эти выходные, и я освободил тебя от практики, так что я ожидаю увидеть тебя там.

— Увидеть меня там?

— Да. Я беру свою жену Линду, мы покупаем столик, едим. — Он откидывается на спинку старого шаткого сиденья, пружины скрипят при каждом движении. Тренер почесывает подбородок. — На самом деле, это очень хорошее свидание.

      Тренер женат? Для меня это новость.

      — Но, тренер, благотворительный вечер?

      — Да. Я уверен, что со всеми деньгами твоих родителей ты хорошо с этим знаком.

      — Да, но…

      — Хорошо, тогда решено.

      — Да, но, тренер, я только два дня провел с ребенком, которого я наставляю. Я только начал программу.

      — Что ж. До праздника еще две недели. Я бы сказал, что у тебя достаточно времени, чтобы сделать шаг вперед. Прыгай обеими ногами, а?

      По выражению его лица я вижу, что тема закрыта.

      — Увидимся там. Убедись, что на тебе костюм. Я знаю, что он у тебя есть.

      Да, у меня есть один; мы должны носить его, когда едем на выездные матчи.

      — Мы закончили? — Фыркаю я, поднимаясь, пытаясь притормозить на грани неповиновения.

      В ответ он глухо хихикает.

      — Да, мы закончили. О, и Дэниелс?

      Я поворачиваюсь.

      — Не стесняйся привести гостя. На самом деле, я бы это рекомендовал.

— Меня вынуждают кое-что сделать…

— Ты имеешь в виду, кроме того, что надоедать мне, пока я на работе, и тусоваться с Кайлом? — дразнит она, перебивая меня.

На мгновение все, что я могу сделать, это смотреть на нее, так удивлен ее умным комментарием. Это последнее, что я ожидал.

— М-мне очень жаль. Я-я пошутила, — заикается она.

— Я понимаю. — Я закатываю глаза. — Я могу принять кучу дерьма, когда мне его вручают.

Вайолет приходит в себя, опирается локтями на стол и наклоняется вперед.

— Хорошо, что тебя заставляют делать?

— По-видимому, в программе «Большие братья» каждый год проводится «сбор средств». — Я использую воздушные кавычки, и Вайолет в замешательстве поднимает голову и прищуривается.

Она хмурится.

— Почему ты используешь кавычки?

— Потому что это глупо?

Ее брови взлетают вверх.

— Я-я не думаю, что собирать деньги для обездоленных детей - это глупо, Зик.

— Ты будешь счастлива, если я назову это скучным?

— Чуть лучше. — Она использует воздушные кавычки.

Вау. Мышка Вайолет показывает свой характер.

— Я подумал, что мы могли бы заключить сделку: если ты пойдешь со мной, я приведу Кайла на свидание с тобой и Саммер.

— Почему ты хочешь пойти со мной на крупное мероприятие по сбору средств? Я слышала, это официально.

— Мой тренер ждет, что я приду с парой. Он не сказал этого вслух, но это подразумевалось.

— Понимаю.

— А если я приглашу какую-нибудь случайную цыпочку, — продолжаю я. — Будут ожидания.

— О, — ее голос звучит странно уныло. — Когда?

— Двадцать восьмого. Это суббота, через две недели.

— Думаю, я могу посмотреть и вернуться к тебе.

— Можешь проверить прямо сейчас?

— Я-я полагаю, но у меня нет с собой телефона.

— Давай Вайолет, мы оба знаем, что ты хочешь пойти со мной.

— Не понимаю, почему бы тебе не пойти одному. Не похоже, что тебе нравится чье-то общество.

— Отчасти это правда, — честно признаюсь я. — Но я полагаю, что раз мы вместе занимаемся этими детьми, поскольку ты застряла с Саммер, а я с Кайлом, и никто из моих друзей не знает подробностей, потому что это не их чертово дело, и я ни за что не возьму борцовкую фанатку, которая использует меня только для секса.

Она ошеломленно смотрит на меня, и я продолжаю:

— Поэтому, если мне нужно идти, я заставляю тебя идти со мной.

— Я-я не знаю, что сказать; я должна быть польщена или оскорблена?

Я думаю об этом, и выдаю правду:

— Вероятно, немного и того, и другого.

Губы Вайолет раскрываются.

Звук не выходит.

Затем ее губы сжимаются в тонкую линию неудовольствия.

— И чтобы ты знал, я не застряла с Саммер, а ты не застрял с Кайлом.

Я закатываю глаза.

— Ты знаешь, что я имею в виду.

Она скрещивает руки на груди, и, клянусь Богом, ее ноздри раздуваются.

— Нет, боюсь, не знаю.

— Да ладно тебе, Вайолет. Саммер - это просто работа.

— Нет, уверяю, это не так. Она милая, творческая маленькая девочка, за которой я приглядываю уже полгода, и я уже люблю ее как семью. Как будто она моя младшая сестра.

Теперь я поджимаю губы и раздуваю ноздри.

— Ты знаешь, что я имел в виду.

Карие глаза сужаются.

— Увы, я догадываюсь, что ты имел в виду. По сути в этом весь ты, но твоя манера говорить просто отстой.

— Так я упустил шанс, что ты пойдешь со мной или нет?

— Я-я не знаю.

— Что я могу сделать, чтобы убедить тебя?

Она обдумывает мой вопрос.

— Честно говоря, я-я думаю, ты слишком часто получаешь то, что хочешь. Сбор средств займет всю ночь, а игровое свидание длится максимум два часа, поэтому я предлагаю сделку: я пойду на банкет, если ты согласишься на три игровых свидания.

Какого хрена?

— Что?! Нет.

— Хорошо, как скажешь.

Она поворачивается ко мне спиной, лезет в металлическую тележку возврата, вытаскивает стопку книг и аккуратно кладет на стойку. Ее руки двигаются вверх и вниз по корешкам, выравнивая их в идеальной симметрии.

Я вздыхаю так долго и громко, что замечаю, как несколько человек смотрят на меня, и я пристально и свирепо смотрю в ответ.