— Зик, смотри, что я могу сделать! — Раздается тоненький, пронзительный голосок. Я вытягиваю шею, чтобы увидеть, как Саммер беспорядочно задирает ноги.
— Что она делает? — Бормочу я. — Она сходит с ума.
— Она хвастается перед тобой.
— У этого ребенка нет никаких навыков.
— Просто посмотри.
Я указываю на Саммер, показывая на ее беспорядочные движения.
— Это хрень какая-то, что бы она ни делала ногами.
Вайолет смеется.
— Ей весело.
— Она выглядит неуклюжей.
Она тычет меня в ребра.
— Скажи ей, что у нее все отлично получается.
— Я не подставлю ее, обманывая, это не делает ей никакого одолжения. Это реальная жизнь, не Мамба–Памба лэнд.
— Зик смотри на меня! — Снова кричит Саммер, прерывая мою речь. — Смотри! — На этот раз она подпрыгивает, подпрыгивает и подпрыгивает, хлопая руками, как птичьими крыльями. — Я лечу!
Ее маленькие ножки не отрываются от земли.
— Ну, не знаю, ты прыгаешь недостаточно высоко, чтобы быть птицей. — Моя рука царапает щетину на щеке, и я бормочу Вайолет: — Я все еще не впечатлен.
— Т-ты хуже всех! — критикует меня Вайолет, но все равно улыбается мне. — Ты не можешь быть милым?
— Хорошо, — сдаюсь я. Сложив ладони рупором у рта, чтобы выразить свои похвалы, я кричу: — Саммер — лучший прыгун в мире! Нет, во Вселенной! Она птица, она самолет, как маленький черто…
Вайолет хватает меня за руки, отрывая их от моего рта.
— Я не это имела в виду, и ты это знаешь. Нельзя кричать ругательства в месте, полном детей.
— Здесь есть и родители тоже.
— Неважно. Просто начинай прыгать, — говорит она, необычно пихая меня в грудь, толкая меня. Она смеется, когда я спотыкаюсь, цепляюсь за другой батут и чуть не падаю на задницу.
Я быстро спохватываюсь, вскакиваю на ноги, как босс.
— Кто-то не так проворен на своих двоих, как думает, — поддразнивает она, начиная подпрыгивать.
Вверх и вниз... вверх и вниз... скрестив руки на груди, словно защищаясь, держась за грудь, как будто боится, что они будут болтаться.
Я ухмыляюсь.
— Не понимаю, почему ты так держишься за грудь. У тебя почти нет сисек, — говорю я, стараясь быть полезным, потому что серьезно, у девушки нет сисек.
Судя по ее пылающим щекам, я чертовски смутил её, и она отворачивается от меня. Замедляется. Перестает прыгать и идет к краю мягкого коврика безопасности.
— Эй, ты куда собралась?
Она меня игнорирует.
Я закатываю глаза.
— Да ладно тебе, не злись. — Господи, почему все такие чувствительные? — Ты что, шуток не понимаешь?
Она оборачивается и, прищурившись, спускается по лестнице.
— Шутка – это когда другие находят это забавным.
Глава 6.
«Я не мог уснуть прошлой ночью, потому что у моего соседа кто-то был. Это был добрый час стонов, шлепков и того, что звучало, как будто кто-то бегал в шлепанцах»
Зик
— Алло?
— Иезекииль?
Я хмуро смотрю на телефон.
— Господи, никто меня так не называет. Кто это?
— Это Кристал Джонс. Мама Кайла.
Вот дерьмо.
Я смотрю на парнишку, который дремлет на пассажирском сиденье моего грузовика. Мы возвращаемся домой из аркады, чтобы встретиться с его мамой.
— О. Привет, Кристал. В чем дело?
— У меня есть огромная просьба, и я бы не спрашивала, если бы не была в отчаянии…
— Леди, если вы предлагаете…
— Мне нужно, чтобы ты присмотрел за Кайлом сегодня вечером. Один из наших сменщиков заболел, и мне очень нужны деньги с этой смены, но некому присматривать за Кайлом.
Эй, она что думает, что я, блядь, нянька?
— Мисс Джонс…
— Мне просто нужен ответ. — Похоже, она в переполненной закусочной, и я слышу, как она оглядывается через плечо. Слышу, как кто-то зовет ее по имени. — Ты можешь присмотреть за ним?
Я искоса смотрю на ее сына. Он наполовину вылез из машины, голова прижата к стеклу, рот открыт от усталости. Отвратительно.
Ему лучше не пускать слюни на мои чертовы сиденья.
— Эээ…
— Пожалуйста.
Дерьмо. Блядь. Дерьмо.
— У меня дома или как?
— Да, если можно. Извини. Я даже не знаю, доверяю ли я тебе, но я в отчаянии. Я знаю, что это против правил наставничества, просить тебя присматривать за ребенком, но мне нужно сохранить работу. Мне нужны часы.
Отчаяние в ее голосе заставляет меня зажмуриться и зажать переносицу между большим и указательным пальцами.
— Черт, — выдыхаю я.