— Доброе утро, Юлиан, — чуть хрипло произнес альфа, смотря в сонные бирюзовые глаза.
— Э-э… Доброе, — пробормотал Юлиан, пытаясь встать и сбежать из этой душной комнаты, однако ему помешали.
Альфа прижал омегу к себе за талию, осыпая нежными поцелуями плечи, шею, затылок, спину.
От этих поцелуев у Юлиана забегали мурашки по коже и он невольно ахнул, тут же кусая припухшие губы после этой жаркой ночи.
Вскоре они всё же выбрались из комнаты. Юлиан и Вольфрам светились неподдельным счастьем.
С каждым днём омега становился ещё красивее, у него появлялся румянец, а без того красивые глаза были ещё красивее из-за блеска.
Не сходила улыбка с лица Юлиана, ведь теперь Вольфрам заботился, защищал и оберегал своё сокровище, каждую ночь признаваясь в любви.
Однако, всё хорошее быстро заканчивается. Вольфраму нужно было отлучиться по делам в город, так как герцог был уже не в состоянии передвигаться на такие далёкие расстояния. Как никак, этому омеге было уже за шестьдесят, поэтому он подумывал поскорее передать титул внуку.
Вольфрам не появился к вечеру, и даже к следующему утру. Это здорово напугало как герцога, так и Юлиана, который после отъезда мужа ни разу от него не отходил.
Заявился Вольфрам лишь к обеду, весь израненный и измотанный. Оказывается, на него напали, и он еле выжил, сражаясь без брони сразу с тремя обученными военному искусству воинами.
Юлиан начинал понимать, что-то, что было три года назад — не случайность. И это повторяется вновь.
========== Глава 6 ==========
Спустя три месяца Вольфрам полностью восстановился от ран. Юлиан всё это время ухаживал за супругом: приносил ему еды и воды, натирал раны и ссадины мазью, тёплой тряпочкой лично обтирал тело любимого супруга, моля Бога, чтобы Вольфрам скорее поправился.
И вот альфа уже стоял на ногах, нежно обнимая своего беременного омегу. Мужчина присел на колени, мягко и ласково поцеловал упругий, чуть выпирающий животик.
Юлиана прямо-таки распирало от счастья. Он осторожно зарылся в тёмные локоны волос мужа, делая лёгкий массаж, от которого Вольфрам мурлыкал, продолжая целовать округлый животик.
***
Спустя несколько дней Вольфрам Эдисон Мэтью Брукс официально получил титул герцога Лейсли. Это было большое событие для города, которым теперь управлял Вольфрам, ведь дед-омега отошёл от дел по старости своей. Юлиан занимался подготовкой к празднованию, и спустя два дня всё было готово.
Под конец праздника, на небольшой сцене стояли организаторы и сама семья Таунсендов. Юлиан рассказывал о том, что может сделать герцог и что он обязательно сделает, ведь расширить поля хоть и было затратно, но ведь в будущем это бы принесло свои плоды — не только деньги в личную казну герцогов, но и оплату труда рабочих, а также посыл ненужного зерна за пределы города или даже в королевскую казну.
Многое воодушевило народ, потому они стали в один голос кричать имена Юлиана и Вольфрама, отчего омега сильно смутился, но был очень счастлив.
Празднество продолжалось своим чередом, но внезапно, посреди общего гула, Юлиан услышал звук натянутой тетивы.
Он резко помрачнел, представляя, откуда именно могли стрелять, и тут же бросился к мужу, осознавая, что стрела направлена именно на него.
Тогда он не думал ни о чём. Только о любимом, который всё же переломил его жизнь в лучшую сторону, показав, что есть счастье.
Тонкий и едва различимый треск спущенной тетивы, будто кто-то дёрнул за леску. Вольфрам держал в объятиях Юлиана, который, смотря в его глаза, чуть улыбался.
— Успел, — всё, что успел произнести омега, закрывая глаза и теряя сознание.
Вольфрам не сразу понял, что произошло. Судорожно посмотрев на спину мужа, он с ужасом узрел оперение воткнутой в омегу стрелы.
— Стрелок! Здесь стрелок! Поймать убийцу, пока не ушёл! И позовите лекаря, срочно!
Герцог при людях командовал чётко и ясно, а вот внутри он готов был истерить и метаться, совершенно не понимая, как спасти супруга с ребёнком.
До чего страшно было потерять то, что только обрёл! Вольфрам чувствовал, как, несмотря на контроль своих эмоций, слеза всё же катится по щекам, заставляя Вольфрама понимать, что это конец.
Он аккуратно опустился вместе с мужем на колени, придерживая его голову и само тело, начиная чуть ли не рыдать от неудержимой, разрывающей всё внутри боли.
— Это я должен был умереть, а не ты! Юлиан, милый, что же ты наделал? Почему ты так поступил? Я же целых три года тебя игнорировал, потом ещё и обидел. Так почему же ты жертвуешь жизнью, мой хороший? Ты любишь меня? А почему не сказал? Мой дорогой. Мой единственный, — далее слова были совсем неразборчивыми, ибо альфа всё же не смог справиться с этим.
Врач попросил донести омегу до больницы, и альфа кивнул, беря любимого как можно осторожнее на руки и неся его в лечебницу.
Там, местный врач-альфа по имени Аббат осмотрел тело и приказал приготовиться санитарам к тяжелой операции, попросив встревоженного герцога выйти.
Операция длилась двенадцать долгих часов, во время которых ни врач, ни Вольфрам не спали. Вскоре Аббат вышел из лечебницы, будучи весь в крови, как в свежей, так и не очень.
Вольфрам судорожно сглотнул, смотря на лекаря и молча умоляя его сказать хоть что-нибудь.
Старый альфа лишь тяжело вздохнул, намекая, что ситуация довольно опасная.
— Ваша светлость, милорд Юлиан уже в безопасности, однако, ситуация довольно плачевная. Основная угроза уже устранена, я извлек наконечник стрелы и зашил рану. Осталось ждать, сможет ли он выкарабкаться. Милорд потерял много крови, так что это усложняет быстрое восстановление, к тому же, омега беременный и совсем слабый, ибо почти все силы отходят будущему ребёнку. Если бедняга не очнётся на пятый день, то он, скорее всего, не выживет. Я профессиональный врач, но я сделал всё, что мог, — лекарь похлопал герцога по плечу, прекратив соблюдать все формальности, ведь видел, что тому сейчас не так уж важны эти светские обращения.
Вольфрам долго стоял на месте, осознавая, что эти пять дней — решающие в его жизни. Он зашёл к любимому в небольшую комнатку и сел на пол, на колени, взяв Юлиана за тонкую и изящную руку, на которую стали падать горячие слёзы мужчины. Герцог молил бога вернуть ему мужа, впервые поверив в него.
Все последующие дни Юлиана осматривали лучшие лекари, но те лишь молчали, разводя руками.
— Был бы он без плода, всё было куда проще, — вот так говорил почти каждый лекарь, кланяясь и уходя восвояси.
Вольфрам каждый день сидел у кровати любимого, осознавая, что чувствовал Юлиан, когда его тогда ранили. Он каждый день разговаривал с супругом, умоляя его вернуться обратно.
Но шёл седьмой день. Уже ни у кого не было надежды, кроме Вольфрама, который обязательно бы обезумел, если бы понял, что шансов действительно нет.
Старый лекарь подошёл к герцогу, который не отходил от Юлиана ни днём, ни ночью.
— Скоро случится выкидыш, и тогда омега точно уйдёт в мир иной, — он говорил тихо, с грустью смотря на прекрасную омегу, у которого уже губы побелели.
— Вы ведь уже семь дней не ели, и знаете, что он тоже. Омегам, которые находятся в положении, нужно хорошо питаться, а он не может этого делать. Вы ведь без сил уже, верно? Только иногда пьёте воду, но это же не предаёт сил совсем. Юлиану нужно питаться, иначе ребёнок умрёт, а если так случится, то и сам обессиленный омега не справится с такой нагрузкой, — он тяжело вздохнул, видя, что Вольфрам ничего не хочет слышать. Альфа уже развернулся, собираясь уходить.