Внезапно Деону расхотелось спорить.
— Ну, не знаю, — сказал он рассеянно и слез с письменного стола, на котором сидел. — Мне пора идти. Если хочешь, мы как-нибудь продолжим дискуссию.
Филипп жестом остановил ого.
— Я хотел попросить тебя еще кое о чем. Но если ты явно не одобряешь мою работу, не стоит затруднять тебя.
— Нет, погоди! — запротестовал Деон. — Откуда ты взял, что я ее не одобряю? Это было бы самонадеянностью с моей стороны.
Филипп покачал головой.
— Нет. Тебе же нужно идти.
— Перестань говорить глупости! О чем ты хотел меня попросить?
— Ты был абсолютно прав, Деон. Я хочу начать опыты с человеческой яйцеклеткой.
— Ну, что я говорил! — воскликнул Деон с озорной усмешкой. — И ты хочешь, чтобы я помог тебе раздобыть материал?
— Да. Профессор Глив пытался, но не сумел никого убедить. Возможно, ему недостает влияния и знакомств.
— А каково юридическое положение? — неожиданно спросил Деон.
Филипп развел руками.
— Довольно неясное. Мы так ничего точно не установили.
— Гм-м. Да. Это одна трудность. А другая состоит в том, что тебе нужны добровольцы. Ты думаешь получить материал с помощью лапароскопии?
— Конечно, это было бы идеально. Но слишком сложно. Для начала я был бы счастлив, если бы получал только что удаленные яичники или хотя бы их части. А извлечь из них яйцеклетки нетрудно.
— Это, может быть, я смогу устроить. У меня есть знакомые гинекологи, и я попрошу их. Но только… — Он скривил губы, колеблясь.
— Что? — быстро спросил Филипп.
— Я не стану им говорить, зачем мне яичники. Ты знаешь, насколько люди бывают ограниченными. — Деон увидел, как посуровело лицо Филиппа. — Слушай, я ничего не имею против работы, которую ведешь ты и многие другие, и не подумал бы возражать, но тем не менее, на мой взгляд, ее лучше держать в тайне.
— Естественно. Но если ты считаешь, что риск слишком…
Деон жестом заставил его замолчать.
— Не вставай на дыбы. Я устрою, чтобы ты получал яйцеклетки, которые тебе нужны. Просто все это нужно держать в абсолютной тайне. Даже Глив не должен знать. Так тебя устроит?
— Да, устроит, — сказал Филипп.
Деону удалось получить яйцеклетки, скрыв, для чего они предназначаются на самом деле.
По причинам, которые ему не хотелось анализировать, Деон позвонил по телефону у входа в пустой лекционный зал, чтобы не звонить через коммутатор клиники. Он набрал номер, который ему дала Триш, и, когда там сняли трубку, самым вежливым тоном попросил позвать ее к телефону.
— Мне нужно будет сходить за ней, — сказал женский голос. — Как мне сказать, кто ее просит?
Его раздражало любопытство, которое она и не пыталась скрыть.
— Скажите, что один ее знакомый, — отрезал он, но тут же сообразил, что эта таинственность может только разжечь любопытство соседки, и добавил: — Пожалуйста, скажите, что это Деон.
Прошло довольно много времени, прежде чем там снова взяли трубку.
— Я слушаю. — От этого низкого звучного голоса у него пересохло в горле.
— Здравствуй, Триш, — как сумел небрежно сказал он. — Это Деон.
— Я знаю.
Никаких общепринятых вежливых слов. Но их отсутствие не казалось ни обидным, ни грубым — ведь это была она. Деон решил быть столь же прямолинейным.
— Мне надо сообщить тебе кое-что важное.
— А именно?
— Мне не хотелось бы по телефону… Ты не собираешься в город?
— Завтра мне нужно побывать в транспортном агентстве.
— Ты не пообедаешь со мной?
— Спасибо.
Чуть запинаясь, он условился о том, когда и где они встретятся.
И когда он шел с Триш по Аддерли-стрит, он испытывал ту же неловкость. Была половина первого, и улицы кишели народом. Он радовался про себя этой толчее, которая избавляла его от необходимости вести разговор.
Когда они встретились, она сразу спросила:
— Что ты хотел мне сказать?
Но он покачал головой: «Не здесь, не на улице».
Он вел ее, чуть касаясь рукой ее локтя, в скромный ресторанчик. Они спустились по ступенькам и оказались в теплом и уютном уединении. Шумная улица осталась где-то далеко. Улыбаясь и кланяясь, подошёл метрдотель. Он узнал Деона, покосился на Триш и молча проводил их к столику.