Однако Далли не был предметом ее забот. Как бы плохо она ни выглядела, он считал ее самой красивой в мире.
— Ты не видала Френси сегодня утром? — пробормотал он.
— Совсем недавно я видела ее буквально три секунды в гостиной, потом она убежала. Далли, я не собираюсь критиковать твои вкусы в отношении женщин, но, по мне, она слишком ветрена. — Холли Грейс, откинувшись на подушки, приподняла колени, удовлетворенно посмеиваясь при воспоминании сцены на стоянке автомобилей. — Она действительно пошла на тебя прошлой ночью!
Это делает ей честь. Мне известна только одна женщина, способная пойти на тебя вот так, один на один, — это я.
Повернув голову, он посмотрел на нее:
— Да? Ну, это не единственное, что есть у вас общего. Вы обе по утрам чертовски много говорите.
Холли Грейс проигнорировала его скверное настроение.
Просыпаясь, Далли всегда бывал не в духе, ей же нравилось поболтать по утрам. Иногда ей удавалось выудить из него пикантные новости, если она принималась за него прежде, чем он окончательно приходил в себя.
— Должна сказать, что, на мой взгляд, более интересной бродяжки ты давно не подбирал — может, она даже лучше, чем тот клоун-лилипут, что путешествовал с труппой родео. Скит рассказывал, как она разгромила вашу комнату в мотеле Нового Орлеана. Хотелось бы мне на это взглянуть! — Облокотившись на подушку рядом с его головой, она спросила:
— Слушай, из чистого любопытства, почему ты не сказал ей обо мне?
Мгновение он смотрел на нее, затем отвел кружку в сторону, так и не отпив.
— Не будь смешной. Она знает про тебя. Я все время говорил о тебе при ней.
— Скит тоже так рассказывал, но мне интересно, случилось ли тебе при этом хоть раз произнести точное слово:
«жена»?
— Ну конечно же, я произносил. А может. Скит. — Он провел рукой по волосам. — Не знаю… кто-нибудь да сказал. Может, мисс Сибил.
— Мне очень жаль, бэби, но, похоже, она впервые услышала эту скверную новость.
Он нетерпеливо отставил кружку.
— Черт побери, какая разница? Френси слишком любит себя, чтобы волноваться из-за кого-то еще. Что касается меня, то это уже прошлая история.
Холли Грейс не была удивлена. Драка на автостоянке предыдущей ночью действительно очень смахивала на финальную сцену расставания… если только эти двое драчунов не любили друг друга столь же отчаянно, как когда-то они любили с Далли.
Он резко сбросил простыни и встал с постели; на нем не было ничего, если не считать белых хлопчатобумажных плавок.
Она не отказала себе в удовольствии полюбоваться тугими мышцами, перекатывающимися под кожей спины, и сильными бедрами. Интересно, кому первому пришла в голову глупая мысль, что женщинам не нравится смотреть на мужские тела? Наверняка какому-нибудь яйцеголовому доктору философии с жирным брюхом и тройным подбородком.
Обернувшись, Далли поймал ее изучающий взгляд. Он нахмурился, хотя, насколько она могла судить, наверняка был польщен.
— Мне надо найти Скита и проверить, дал ли он ей денег на авиабилет. Если она будет слишком долго бродить тут одна, то обязательно навлечет на себя неприятностей выше головы.
Холли Грейс внимательнее взглянула на него и почувствовала незнакомый ей укол ревности. Она давно уже перестала беспокоиться из-за других женщин в жизни Далли, особенно после того, как собрала в свою коллекцию больше симпатичных мужчин, чем ей причиталось. Но ей не понравилась сама мысль, что он проявляет чрезмерную заботу о женщине, не получив на то ее, Холли Грейс, благословения.
— Она тебе действительно понравилась, не правда ли?
— Она была в порядке, — уклончиво ответил он.
Холли Грейс хотелось узнать больше, например, насколько мисс Неженка хороша в постели, ведь Далли уже получил все, что хотел. Но, зная, что Далли обзовет ее лицемеркой, она отложила на время свое любопытство. Кроме того, сейчас, когда он окончательно проснулся, она могла рассказать ему свою по-настоящему важную новость. Сев посреди постели со скрещенными ногами, она излила на него все события сегодняшнего утра.
Он отреагировал почти в точности так, как она и ожидала.
Она сказала, что он может убираться ко всем чертям.
Он сказал, что рад по поводу ее работы, но его волнует ее позиция.
— Моя позиция — это мое личное дело, — парировала она, — Холли Грейс, когда-нибудь ты поймешь, что счастье не завернуто в долларовый банкнот. Оно подразумевает нечто большее.
— С каких это пор ты стал таким специалистом по вопросам счастья? Каждому, у кого есть хоть немного мозгов, должно быть совершенно понятно, что богатство лучше нищеты, и только из-за того, что ты всю жизнь намерен оставаться неудачником, я не собираюсь тоже быть неудачницей.
Они еще некоторое время препирались в том же духе, затем молча ходили по спальне. Далли позвонил Скиту; Холли Грейс ушла в ванную переодеться. В старые добрые времена они разбивали молчание яростной любовной схваткой в безуспешной попытке разрешить своими телами те проблемы, с которыми не могли справиться их головы. Но сейчас они не притронулись друг к другу, и их злоба постепенно испарилась. Наконец они вместе спустились вниз и разделили остатки кофе мисс Сибил.
Мужчина за рулем «кадиллака» напугал Франческу; хотя он был красив, но что-то в его лице навевало ужас. У него были вьющиеся черные волосы, массивное тело и темные шальные глаза, беспокойно поглядывавшие в зеркало заднего вида. У Франчески возникло неприятное ощущение, что она уже где-то видела это лицо, но никак не могла вспомнить где. Почему она не потрудилась сначала хорошенько обдумать его предложение прокатиться и с ходу запрыгнула в «кадиллак»? Она, как дура, едва глянула на него; просто забралась внутрь. Когда она спросила, что он делал перед домом Далли, тот ответил, что работает шофером и высадил здесь пассажира.
Она попыталась вытянуть ноги из-под кота, но тот еще основательнее уселся на них, и Франческа сдалась. Мужчина, глянув на нее сквозь облако сигаретного дыма, опять уставился в зеркало заднего вида. Его нервозность настораживала ее. Он вел себя так, словно убегал от преследователей. Она вздрогнула. Может, он вовсе не шофер. Может, автомобиль краденый. Если бы она разрешила Скиту отвезти ее в аэропорт Сан-Антонио, ничего бы не случилось. Она опять сделала неверный выбор. Далли был трижды прав, сказав, что она напрочь лишена здравого смысла!
Далли… Прикусив губу, она еще теснее прижала к бедру сумку с косметикой. Пока она в оцепенении сидела в кухне, мисс Сибил сходила наверх и собрала ее вещи. Потом мисс Сибил вручила ей конверт, в котором были деньги на авиабилет до Лондона и еще немного сверх этой суммы на дорожные расходы. Франческа смотрела на конверт, зная, что не должна его принимать, особенно сейчас, когда начала задумываться о таких вещах, как гордость и самоуважение. Взяв конверт, она станет обычной шлюхой, получившей плату за предоставленные услуги. Если бы она его не взяла… Но она его взяла и почувствовала, как в ней навсегда умерло что-то светлое и невинное. Укладывая деньги в чемодан, она была не в силах смотреть мисс Сибил в глаза. Щелкнул замок, и желудок ее взбунтовался. Боже правый, а если она забеременела? Ей стоило больших трудов проглотить, подавив приступ тошноты, ломтик тоста, который мисс Сибил заставила ее съесть. В голосе пожилой женщины послышалось больше тепла, чем обычно, когда она сообщила Франческе, что в аэропорт ее отвезет Скит.
Франческа затрясла головой и сказала самым надменным тоном, на какой была способна, что уже все распланировала.
Потом, не в силах больше унижаться, прильнула к впалой груди мисс Сибил, умоляя сказать, что ей делать, схватила чемодан и выбежала за дверь.
«Кадиллак» попал в колдобину, Франческу тряхнуло, и она поняла, что они съехали с автострады. Она смотрела на немощеную ухабистую дорогу, вьющуюся пыльной лентой посреди плоского унылого пейзажа. Гористая местность осталась позади. Интересно, приблизились ли они к Сан-Антонио? Узел в ее желудке затянулся еще туже. «Кадиллак» снова тряхнуло, и кот, Зашевелившись на ее ногах, устремил на Франческу неодобрительный взгляд, словно это она была повинна в тряской езде.