Вместе с этим знанием пришло и другое: скорее всего, я сейчас находилась в спальне Эльдера. За все время пребывания в колледже заглядывать в нее у меня не было причин, поэтому, какой она была, я не знала, но раскидистая зелень за панорамным окном четко указывала на мое нахождение на ферме.
Рванув к дверям как была – в простой белой сорочке, найденной перед сном в ванной, – я попыталась их открыть, но ни одна из створок не поддавалась. Ни та, что вела на улицу, ни та, за которой скрывался остальной дом.
Наверное, это был миг отчаяния. Понимая, что за эту ночь лишилась того, чего фактически еще даже не обрела, я затарабанила в дверь. Не прошло и минуты, как замок щелкнул, а дверь спокойно открылась. Как ни в чем не бывало Эльдер переступил порог своей спальни, держа в руках поднос, сервированный завтраком.
Аромат горячего шоколада тут же наполнил комнату.
– Доброе утро, нежная моя, – произнес он, чуть приподняв один уголок губ.
Поднос с завтраком я просто перевернула. Была настолько зла, что мне не хватало самообладания, чтобы держать себя в руках. На язык рвались самые ругательные выражения, но я сумела ограничиться требовательным тоном:
– Немедленно выпусти меня отсюда!
– А кого я должен выпустить? – нарочито медленно проговорил имсит, оглядывая дело рук моих, образовавшееся на светлом ковре. – Тебя больше не существует, нежная моя. Для всего остального мира ты умерла. Твой отец зол и немного расстроен. Не твоей неожиданной кончиной, разумеется. Он сожалеет об упущенной выгоде.
– Если ты меня сейчас же не выпустишь...
– То что?
Мужчина, сверкнув своими серебряными очами, наверняка хотел сказать что-то еще, но выглядывающий из его штанов ифон неожиданно зазвонил. Рванувшись к ифону, я была мягко остановлена одной рукой.
– Да? – произнес он недовольно. – Скажите ей, что я сейчас выйду.
Смерив меня многозначительным взглядом, модифицированный так же легко вышел из спальни, заперев дверь прямо у меня перед носом. Ударив по створке от досады, я взвыла, лелея ушибленную руку. Ни дерганье замка, ни расшатывание двери – не помогло ничего. Схватив одинокий стул, я бросила его прямо в стеклянное окно, но он лишь отлетел, не оставив и трещины. Зато я получила возможность увидеть разъяренную Каролину.
Девушка стояла вместе с Эльдером на ступеньках особняка. Все ее эмоции стали для меня открытой книгой: она активно жестикулировала и отрывисто выговаривала что-то мужчине. Услышать суть их беседы я не могла, но логика подсказывала, что говорили они обо мне.
Активно забарабанив по стеклу, никаких результатов я не добилась. Металась по комнате, не зная, за что схватиться, чтобы это дало хоть какой-то результат. К тому моменту, как я вооружилась увесистой статуэткой ангела с крыльями, собеседники уже исчезли со ступенек.
Снова пытаться разбить стекло я не стала. Вместо этого замерла у двери, обеими руками удерживая статуэтку над головой. Отчаянные времена требовали отчаянных мер.
– Каролина, я уже все сказал. Спасибо, конечно, за документы для Веролики, я все компенсирую, но больше она в твоих услугах не нуждается,– произнес Эльдер решительно, не желая грубить девушке.
Несмотря теплые дружеские отношения, мужчина был готов отстаивать свое решение. Никто не сможет забрать у него Веролику, и уж тем более никто не сможет уговорить его отпустить ее. Как невозможно жить дальше без вырванного сердца, так и Эльдер не мог без нее. Просто не представлял, как будет не то что жить, а выживать, ведь тот единственный день в разлуке для него стал настоящим адом.
– Но, Эльдер, так просто нельзя. Она не вещь, чтобы ты мог ее себе присвоить. Она...
– Она умерла твоими стараниями прошлой ночью, Каролина. И давай закончим на этом наш разговор. А это еще...
Закончить мысль имсит не потрудился. Слетев со ступеней, он решительным шагом направился к воротам – навстречу новым гостям. На помощь к своей подруге уже спешили Эльза и Малика, но для всех девушек у него был только один ответ. Встретив их на середине подъездной дорожки, он прошипел одну-единственную фразу:
– Вон с моей фермы.
– Вон с моей планеты, – ничуть не растерялась Малика.
Скрип зубов модифицированного расслышали все. Снизив градус беседы, девушки уже втроем перешли к уговорам и даже угрозам. В конце концов, рассердившись, Эльдер решил раз и навсегда расставить все по своим местам.
– А может, это вы наконец вспомните о совести? – вспылил мужчина, с трудом сдерживая собственный гнев. – Элааиза, я потратил три месяца своей жизни, вслед за тобой поступив в космическую военную академию, наплевав на все свои планы и желания. Припомнишь, сколько раз до этого я вытаскивал тебя из разных передряг? Как покрывал перед отцом? А ты, Каролина? Уже забыла, к чему привело твое поступление в КВА? Если бы не отец, меня бы закрыли в клинике для обезумевших имситов. Ну и, конечно, ты, Малика. Из-за помощи тебе верглавнокомандующий Федерации запретил мне находиться на Земле, а после я не раз и не два бросал все свои дела, чтобы помочь вам всем. Вам ли призывать меня к совести? А теперь можете уходить, потому что Веролику я не отдам. Я заслужил свое счастье точно так же, как и вы все. Выход там.