– Вы тоже были его любовницей? – Вопрос прозвучал грубовато, но так лучше, чем спрашивать, спали ли они вместе. Эти эвфемизмы – страшная глупость. К тому же Изабел могла просто не понять ее. По ее красивым, испуганным глазам трудно было определить, все ли в разговоре она улавливает.
– Нет, мы никогда не были любовниками. В тот день он посадил меня в шезлонг, дал книгу и попросил подождать, пока он освободится.
– Какую книгу?
– Не помню, что-то скучное. Я вообще проскучала все время, пока он работал. Потом мы пили с ним чай из смешных таких кружек с голубыми полосками. Потом пошли гулять. Потом поужинали. Марк приготовил салат.
– Ну а дальше?
– Я уехала домой.
Изабел говорила уже совершенно спокойно. Корделия торопилась, потому что с лестницы доносились шаги и звуки голосов.
– А до этого? Когда вы с ним виделись в последний раз до этого?
– За несколько дней до того, как Марк ушел из университета. Мы решили устроить пикник и поехали на моей машине к берегу моря. Только сначала мы остановились в каком-то городке – называется он, по-моему, Сент-Эдмундс, – и Марк зашел к врачу.
– Зачем? Разве он был болен?
– О нет, он не был болен. И вообще он пробыл у доктора совсем недолго. Всего несколько минут. Это был очень бедный дом. Я ждала его в машине, но не у самого дома, а рядом.
– Он не сказал, зачем ходил туда?
– Нет. И я не думаю, что он получил, чего хотел. Сразу после этого он был недолго грустный-грустный, а потом, когда мы доехали до пляжа, снова стал веселым.
И сама она повеселела теперь, улыбаясь Корделии своей приятной, ничего не выражающей улыбкой. «Ее пугает только коттедж, – подумала Корделия. – Она не против поболтать о живом Марке. Для нее невыносима мысль о его смерти. В то же время что-то не похоже, чтобы она о нем очень горевала. Он был ей другом. Он был милый и нравился ей. Однако она легко обходилась и без него».
В дверь постучали. Корделия отступила в сторону, и в комнату вошел Хьюго. Словно не заметив Корделии, он обратился к Изабел:
– Цыпленочек мой, ты, кажется, забыла, что это твоя вечеринка. Ты спускаешься вниз?
– Корделия хотела поговорить со мной о Марке.
– Об этом нетрудно было догадаться. Надеюсь, ты сказала мисс Грей, что ты провела с ним день у моря, потом побывала у него в усадьбе Саммертриз, но что с тех пор ты его не видела?
– Именно это она и сообщила мне, – сказала Корделия. – Причем на превосходном английском языке. Она настолько хорошо им овладела, что не нуждается в услугах переводчиков.
– Не надо иронии, мисс Грей, – сказал Хьюго с улыбкой. – Она вам не идет. Некоторым женщинам ничего другого не остается, как быть ироничными, но не таким красивым, как вы.
Втроем они спустились вниз. Их встретил гул голосов в гостиной.
– Как я поняла, женщина, лежащая в спальне наверху, это компаньонка Изабел? Часто она так напивается? – спросила Корделия.
– Кто, мадемуазель де Конж? В стельку – очень редко. Правда, следует признать, что и абсолютно трезвой ее увидишь не часто.
– Наверное, нужно что-то сделать?
– А что? Что вы можете предложить? Отдать ее в руки этих современных инквизиторов – психиатров? Она ничего нам не сделала, чтобы мы поступили с ней так жестоко. К тому же она маниакально добросовестна, когда не пьет, и слишком тщательно приглядывает за Изабел. Так что ее слабость в известном смысле мне на руку.
– Это, конечно, очень практично с вашей стороны, но вряд ли порядочно, – сурово сказала Корделия.
– Бросьте, мисс Грей… – начал он, но Корделия не стала слушать и скрылась в толпе гостей.
Она раздобыла себе бокал вина и стала медленно перемещаться по комнате, без стеснения прислушиваясь к обрывкам разговоров в надежде уловить имя Марка. Она услышала его только однажды в беседе двух девиц и довольно бесцветного молодого человека. Говорила одна из девушек:
– Софи Тиллинг с замечательной быстротой оправилась от смерти Марка Кэллендера. Вы слышали, что она приезжала в крематорий вместе с Дейви? Это очень похоже на Софи: показать своему нынешнему любовнику, как сгорает предшественник. Наверное, она от этого кейф ловит.
Спутник девушки засмеялся:
– А ее братец прибрал к рукам подружку Марка. Если вы не обнаруживаете в одной девушке сочетания красоты, денег и ума, соглашайтесь хотя бы на первые два компонента…
Они замолкли, а Корделия почувствовала, что у нее горит лицо. Рука с бокалом дрожала. Ей самой было странно обнаружить, что этот разговор задел ее за живое. Странно, что Софи уже успела так ей понравиться. Да, но это, конечно же, часть плана Тиллингов. Если не удалось избавиться от нее иначе, нужно ее очаровать: взять ее в поездку по реке, быть к ней внимательными и добрыми, завоевать ее расположение. И им это удалось. Она на их стороне, по крайней мере что касается этих гнусных сплетников. Впрочем, они не хуже и не лучше обычных гостей на провинциальном коктейле. Сама она никогда не принимала участия в этих сборищах, куда приходят, чтобы напиться и посплетничать, но ей нетрудно было догадаться, что это средоточие снобизма, тщеславия и сексуальной распущенности.