Церковь располагалась в селе в трех верстах от их хутора. Вскоре Маришка, укутав потеплее Назарку подошла ко двору Дмитрия и своей свекрови Феклы, которая тоже решила поехать с ними и уже сидела в телеге. Дмитрий сел спереди, а они с Феклой сзади повозки. Фекла взяла на руки внука и что-то ласково ему лепетала, а мальчик заливался веселым, задорным смехом.
– Ну, что готовы? – спросил Дмитрий.
– Готовы, трогай! – отозвалась Фекла.
– Но-о, родимая! – дернул за вожжи Митя и телега со скрипом тронулась.
– Сегодня я мама утопила кота одного, – начала Маришка шепотом.
– Ну, так что? – не глядя на нее, играясь с Назаркой молвила Фекла.
– Страшно было и жалко тварь ни в чем неповинную, – посетовала Марина.
– Нашла кого жалеть? Ты бы себя пожалела! А что бы было, если бы ты Назарку не родила? Начал бы мой Гришка от тебя гулять. Так что ты баба зря не вой и не реви, у тебя наоборот счастье, должно быть, глянь какого парня дуреха родила! – и Фекла гордо приподняла хохочущего Назарку вверх, над головой.
– Так грех-то какой?! – словно взмолилась возражая Фекле Маришка.
– Тихо ты! – цыкнула старуха кивнув на Митю. – Говори тише, не дай Бог этот блаженный услышит, тогда крика не оберешься! На всю ивановскую будет голосить. А грех?.. А кто из нас без греха?..
– Об чем балакаете? – спросил обернувшись Дмитрий словно почувствовав, что речь зашла о нем.
– Не твоего ума дела, это наши бабье говорилки, – сказала, будто отрезала Фекла.
– Ну, как знаете…, – буркнул что-то неопределенное Дмитрий, улыбаясь, и тронул вожжами кобылку, которая сразу ускорила свой шаг.
– А вдруг Бог накажет за ворожбу и призывание нечистой силы? – не унималась Маришка.
– Я так думаю, – зашептала ей Фекла в ответ, – мы же ни в чем особо неповинны, это ведьма колдует, вот с нее Господь пусть и спрашивает, а нам что?! Да и я вот что еще думаю, что у Бога с дьяволом, прости Господи, – и она перекрестилась, – договор. Ведь если бы не так было, то и чего бы Господу его терпеть? Или дьявол тоже силен и поэтому Господь не может его раз и навсегда погубить?
– А Мити вы это говорили, что он вам на это?
– А что Митя?! Этот тоже чудак, говорит что Бог никого по любви Своей не губит. А я так думаю, какая же тут любовь, когда это сам сатана. – И она опять перекрестилась: – Нет тут видно дело в другом, справиться Он до конца с ним не может, вот и терпит его!
Маришка молча соображала и никак не могла связать в своей голове всесилие Господа и то, что Он не может совладать с сатаной.
– А что же вы мама исповедоваться будете?
– А как же, я причащаться буду, не зря я с утра и росинки во рту не держала!
– Но на исповеди видать нужно будет и про нашу ворожбу говорить? Ведь грех большой скрывать что-либо, а батюшка с Митей на короткой ноге, возьмет как-нибудь и намекнет ему о наших делах! – испугано вымолвила Мариша.
– Не бойся, это мое дело. Но ничего Митька не узнает, это ты даже не переживай! – успокоила она невестку.
В церкви народа было не так много, служба прошла достаточно быстро и вскоре они вчетвером уже вновь усаживались в повозку в обратный путь. И здесь случилось горе: у Феклы когда она забиралась на телегу соскользнула нога и попала прямо в колесо между спицами, да и ко всему прочему лошадь дернулась и понеслась словно ее кто кнутом по спине полоснул. А Дмитрий с отцом Петром немного задержался и уже почти подходил, но не успел ни старуху поддержать, ни лошадь остановить. Да Белка далеко и не убегала, как Феклына нога выскочила из колеса метров через пять, так она и остановилась на месте. Село большое, люди в нем разных специальностей и умений были, и костоправ нашелся. К нему и сбегали, он посмотрел, покачал головой, только сказал что:
– Ничего бабка заживет, срастется твоя кость и сама.
А неподалеку от храма стоял дом такой большой, ладный, справный был, почти как у барина. И жил в нем мужик богатый по имени Степан, – у него семья как тогда и у всех было тоже большая была, а старший Иван еще и ученый был, семинарию кончил, но с верой не дружил, так что по чиновничьей части пошел, бумагами какими-то в земской управе заведовал, в общем, грамотный был и книжек много прочитал. Вот они, тоже в тот момент в храме были. Иван хоть и не любил церкви, но отцу сильно не прекословил, – Степан позвал, а Иван с ним и пошел.
Идут они домой после случившегося и Иван Степану и говорит:
– Вот видишь бать, какой твой Бог добрый?! Взял и бедную старушку ни за что ни про что инвалидом сделал!