Но вампиру дышать и не требовалось. Стряхнув с себя страх, она вскинула руку, давая знак своим соратникам, чтобы те держались подальше — она сомневалась, что ей удастся членораздельно говорить с полностью забитыми легкими и ртом — и атаковала зомби.
Он, очевидно, так и не понял, что имеет дело с себе подобным, и её неуязвимость к воздействию его смертоносной ауры застала его врасплох. Когда она вонзила меч ему в грудь, он сделал попытку отбить удар предплечьем, но не успел. Клинок прошел сквозь мягкую, гнилую плоть, царапнул ребро и продырявил сердце.
Она надеялась, что это ранение окажется смертельным, однако ошиблась. Даже не споткнувшись, зомби шагнул к ней, чтобы сократить разделявшую их дистанцию, хотя при этом он ещё глубже насадил себя на меч. Он попытался ударить её по голове, и она отступила назад, выдергивая оружие из его тела.
В течение нескольких последующих минут перевес в их схватке не мог склониться ни на чью сторону. Она успешно уходила от всех атак зомби, но, учитывая, какой силой обладал её противник, ему достаточно нанести лишь один успешный удар, чтобы вывести её из строя. И тогда уже ничто не помешает ему переломать ей все кости. Раз за разом Таммит наносила ему колотые и резаные раны, но движения его оставались все такими же стремительными. Более того, некоторые из его повреждений уже начинали затягиваться. Как и она, её враг обладал способностями к регенерации.
Мало–помалу зомби начал теснить её к носу корабля. Она догадывалась, зачем. Он хотел, чтобы как можно больше людей подпали под воздействие его смертоносной ауры. И, если судьба соратников была ей небезразлична, ей необходимо прикончить его как можно быстрее. Придется сражаться более агрессивно и рискованно, что, в свою очередь, означало, что и у зомби появится шанс на победу.
«Хочешь серьезной драки? — подумала Таммит. — Ты её получишь». Она превратилась в облако летучих мышей.
Слишком быстрая трансформация причинила ей боль, которая усилилась, когда все её многочисленные тела ощутили удушье из–за заполнившей легкие воды. Летучие мыши обладали более примитивным разумом и руководствовались по большей части инстинктами, поэтому её чуть не захлестнула волна паники. Но та неизменная часть её рассудка, что всегда руководила её действиями, ей не поддалась.
Летучие мыши набросились на зомби. Поймав в каждую руку по зверьку, тварь сжала кулаки и раздавила их, и все остальные члены стаи ощутили их предсмертную агонию. Но это их не остановило. Ещё две мышки опустились на лицо зомби и выцарапали ему глаза.
После этого стая отлетела прочь, и Таммит снова обрела человеческий облик. Боль при этом слабей не стала, но ей пришлось от неё отрешиться. Ведь её враг, ориентируясь по шороху крыльев, развернулся в её сторону, а тем временем в его пустых глазницах уже скапливалась слизь. Ещё немного, и его новые глаза окончательно сформируются.
Проорав боевой клич, Таммит рубанула зомби по шее.
Его голова слетела с плеч. Рухнувшее на палубу тело тут же поползло по направлению к ней. Подбежав к голове, Таммит схватила её и вышвырнула за борт. Тело зомби застыло, и окутывавшая его холодная влажная дымка рассеялась.
Она обвела взглядом палубу. Большинство солдат остались в живых, но сейчас они просто стояли и таращились на неё круглыми глазами.
— Возвращайтесь к работе! — рявкнула она. — Управляйте кораблем и следите за оставшимися врагами!
Все они поспешили исполнить её приказание, за исключением одного юнца. Он свернулся калачиком на палубе, хныкая и задыхаясь, словно никак не мог перевести дыхание.
Таммит подошла к нему.
— Вставай. Теперь все в порядке.
Он не двинулся с места. Его плечи содрогались, и Таммит ощутила презрение. Что за бесполезный трус! Хотя он ещё может послужить ей — например, в качестве источника свежей крови. Если она его осушит, это поможет приглушить пульсировавшую внутри неё боль.
Рывком она вздернула юнца на ноги и откинула ему голову, обнажая горло. При этом у неё появилась возможность хорошенько разглядеть его заплаканное и измазанное соплями лицо. Этот парнишка оказался ещё моложе, чем она думала, и, судя по тому, что не нем не было ни униформы, ни знаков отличия, он не входил в число моряков совета. Скорее всего, он был простым сыном рыбака или юнгой на торговом судне, которого завербовали для организации побега.
На неё нахлынула волна стыда. Жажда, конечно, от этого слабее не стала, но это помогло её обуздать. Уставившись бедняге в глаза, Таммит произнесла: