Доспехи и одежда Барериса растворились, а его кожа и волосы стали мертвенно–белого цвета. Он не дышал, и сердце его не билось.
Его друзьям оставалось лишь одно — отнести его тело обратно на корабль и подготовить к повторному погребению в море, на этот раз со всеми полагающимися молитвами и ритуалами. Аот не сумел отыскать священнослужителя Милила, божества песен, и поэтому провести обряд взялся один из Пылающих Жаровен.
Они разместили на шлюпке горючее, чтобы превратить её в плавучий костер, и опустили туда тело Барериса. Они уже готовились поджечь её, когда бард распахнул ставшие абсолютно черными глаза.
Эпилог
18–19 марпенота, год Голубого Пламени
Аот сделал глоток сладкого сембийского вина и закрыл глаза, наслаждаясь его вкусом. По его мнению, Эскалант и в подметки не годился таким городам, как Безантур, Элтаббар или даже Пиарадос, в особенности сейчас, когда его переполняли толпы беженцев. Но здесь имелись таверны и крепкие алкогольные напитки, и, учитывая, что он провел целый день, чтобы помочь горожанам обеспечить гостей всем необходимым, не вызвав при этом бунтов, а также укрепляя оборону порта на случай внезапного появления Сзасса Тэма, именно в этом он больше всего и нуждался.
Внезапно в общей зале воцарилась тишина. Аот открыл глаза. В дверном проеме стояли Барерис с Зеркалом, который представлял собой безликий размытый силуэт. Посетители таверны отшатнулись от новоприбывших.
Аот не разделял инстинктивной неприязни горожан к ходячим трупам и призракам, но он бы предпочел, чтобы его товарищи выбрали иной момент для своего визита. Ему бы не помешало провести немного времени в одиночестве и отдохнуть. И все же негоже избегать друзей, поэтому он окликнул их и встал, прихватив с собой бутылку вина. Вместе они вышли на улицу. Все лучше, чем оставаться в таверне под прицелами неприязненных взглядов.
Предел Мага не пострадал от превратностей погоды, которые по вине Сзасса Тэма обрушились на весь остальной Тэй, и это было хорошо. Но в воздухе все равно ощущалась прохлада. Осень уже вступила в свои права. Кончиком пальца Аот коснулся одной из своих татуировок, и по его телу разлилось тепло.
Некоторое время они шагали в молчании. Остальные пешеходы провожали их хмурыми взглядами, но держались поодаль. Отхлебнув из бутылки, Аот предложил её Барерису, но тот отказался. Возможно, он теперь просто был не в состоянии оценить её содержимое по достоинству.
— Я должен перед тобой извиниться, — наконец произнес бард.
Аот склонил голову.
— Неужели?
— Ты предупреждал меня, что я слишком мелкая сошка, чтобы мериться силами с Сзассом Тэмом, но я пропустил твои слова мимо ушей. Я продолжал борьбу даже после гибели Мистры, когда на Фаэрун обрушилось голубое пламя и землетрясения, бедствия, в сравнении с которыми даже наша война кажется сущим пустяком. Это бы любого заставило осознать свою ничтожность, но только не меня. Ты был прав, а я ошибался.
Аот хмыкнул.
— Я никогда не говорил, что ты не являешься достойным и одаренным человеком, — он заколебался. — Или говорил, когда был зол. Неважно. Правда в том, что ты хороший воин и хороший друг, и, возможно, люди вроде нас могут оказать большее влияние на ход событий, чем я раньше считал. В конце концов, мы же остановили частицу сновидения и спасли флот.
Барерис покачал головой.
— В действительно важных делах я всегда терпел неудачу.
— Я понимаю, почему ты так считаешь, но согласиться с тобой не могу.
— Когда я снова обрел её, она сказала, что на самом деле это не так. Что девушка, которую я любил, давным–давно умерла. Но она ошибалась. Каждую ночь старая Таммит становилась сильнее, а вампирша слабела. Она боялась это признать, но я видел это собственными глазами. А теперь…
Аот не знал, что ему следует сказать.
Пройдя ещё три шага, Барерис произнес:
— Я уезжаю из Эскаланта.
— Не стоит. Теперь, когда здесь обосновались зулкиры, это место станет больше похоже на настоящий Тэй, и горожане привыкнут к виду нежити. Тут тебе будет лучше, чем где–либо ещё.
— Я возвращаюсь в Тэй.
— Проклятье, зачем? Охотиться за Тсаготом и надеяться, что в один прекрасный день тебе удастся сорвать какой–нибудь незначительный план Сзасса Тэма? Чтобы и следующие десять лет посвятить отмщению? Ты же сам только что сказал мне, что осознал — идя этим путем, ты лишь напрасно губил свою жизнь.
От ответной улыбки Барериса по спине Аота пробежал холодок.