Вацлав Черногор не ответил. Он смотрел сквозь Ярину, в окно, темнота за которым все быстрее отступала от света пожарищ.
— Не знаешь… Всю грязную работу за тебя сделали прихвостни. Так было? Не молчи. Что? Духу не хватило самому убить беззащитного ребёнка? Странно. Хватило же ведь, чтоб раз за разом насиловать беззащитную женщину. Чтоб потом сжечь её заживо. Завернуть в мешки её друзей и товарищей, связать их и живыми выбросить в море. Вижу, что совсем не жалеешь. Жалеешь, что мало. Что не довёл до конца. Да, друг мой?
В окно залетела случайная стрела и застряла в потолке. Вацлав снова попытался сфокусироваться и его хватило на пару мгновений гнева и неприкрытой ненависти во взгляде. Ярина подошла к старику, взмахом руки отогнала от него беспокойных духов и прыгуна ему на колени, обняла за когда-то могучие плечи и задёргала ножками, словно девчонка.
— У меня ведь была совсем иная судьба. Просто не могла я поступить иначе. Да… Хотела бы я увидеть раскаянье в твоих глазах, осознание, боль, страх. Но ведь ты не из таких. «Решил раз и не жалей». Так у вас говорят, на Севере?.. В тебе ведь сейчас совсем ничего не колышется, ты видишь лишь врага, которого когда-то решил убить. Не человек я тебе, а кусок мяса, вставший у тебя на пути, да? Но ничего. Есть место, которое выдавит из тебя весь Север, так что ты даже холода помнить не будешь, не то что скучать по нему. Не сразу же, конечно… Но и время в Пекле движется совсем по-иному. Когда настанет мой черёд, я найду тебя и снова загляну в твои глаза. Прежде чем ты станешь прахом под ногами демонов, прахом станет твоя душа. Я буду смотреть, как она усыхает по лепесточку. Очень долго смотреть. Приятного пути.
Ярина наклонилась и обвила старика объятиями. Кожа её почернела и вспыхнула, объяв их обоих пламенем. Призрачные лица, облепившие ноги князя, изошлись в отвратных радостных и хищных улыбках, с упоением наблюдая за казнью. И начали распадаться на куски, уносимые призрачным ветром.
— Отец? Не-е-ет! — в зал ворвался мужчина, весь в кровавых брызгах и с мечом наперевес.
Он сорвал плотную штору с окна, накинул сверху, пытаясь потушить, но было слишком поздно. Огонь успел хорошо поработать над Вацлавом. Старик подарил сыну последний, полный тоски взгляд и сомкнул оплавленные веки.
— Папа… — прошептал Горан. — Прости меня. Я не успел.
Ярина смахнула с себя остатки шторы, спокойно встала и отошла в угол. Ветер смахнул с неё черную кожу, снова явив её лик и волосы, поцелованные огнём. Она улыбалась, пьяно и возбужденно.
— Ты… это ты сделала?! Ты… ты… — рявкнул князь, пошёл на неё, сжимая меч и вдруг замер. — Постой-ка… Ты ведьма?.. Та самая! Вернулась из Пекла, чтобы доделать дело… Это ты навлекла на нас чудовище!
— Да… — сладко протянула Ярина.
Горан поднял над головой меч, крутанул им и обрушил на шею ведьмы. Её голова слетела с плеч и покатилась к ногам ещё дымящегося тела Вацлава.
— Поделом тебе, — прошептал князь и стиснул рукоятку меча, так что хрустнули пальцы.
Он не успел.
Разгромил отряд рыцарей у дороги, выбил родные ворота, потеряв убитыми половину людей, вошёл в город, продираясь с боем через каждую улочку, рванулся в пятную башню, прямо сквозь ряды врага, только увидев языки пламени, побирающиеся с соседних построек…
Но не успел.
Не успел он в полной мере вкусить своей боли, как услышал за спиной заливающийся смех. Обернулся и снова оказался лицом к лицу с ведьмой, живой и невредимой.
— А ты, стало быть… сын его, — с хищной улыбкой произнесла ведьма. — Я как-то и не подумала, что твой ублюдок отец оставил после себя потомство. Можно сказать, он задолжал мне сына. Ты знал, что он детоубийца?
— Что?! — Горан отскочил к стене и выставил перед собой оружие. — Мерзкое отродье нечистот! Твоя ложь здесь не пройдёт! Убирайся назад, откуда пришла! Тебе не взять этот город! Он мой! Мой!
— Твой? — Ярина медленно пошла вперёд, на него. — Ты решил, что он твой. И поэтому ты поднял меч и убьёшь любого, кто тебе помешает? Ты такой же, как и твой отец. Знаешь, что это значит?
Горан снова рубанул мечом, но на этот раз перед ним уж точно был воздух. Ведьма исчезла из поля зрения и он закрутился вокруг своей оси, чтобы она не ударила в спину. Она снова засмеялась.