Милая девчушка лет шести, улыбалась официанту лучезарно и открыто.
– Милая, скажи мальчику, что ты хочешь? – попросила женщина.
– Я хочу… тарта… таратар… – девочка изо всех сил старалась прочитать название десерта, но предприняв ещё одну неудачную попытку, развернула меню в сторону Кирея и пальцем ткнула на одну из фотографий. Это был милый десерт – тарталетка с кремами двух видов и «короной» из свежих ягод малины.
– Хорошо, как будет угодно юной леди. Могу ли я предложить вам чаю? – поинтересовался юноша.
– Да! И маме, тоже самое. Она… – девочка задумчиво подняла глаза и обвела всё вокруг взглядом. – Черный любит, и только я сама заплачу.
– Прекрасный выбор, ваш заказ скоро будет готов. – юноша отшагнул назад и направился в сторону кухни. Рабочие дни часто шли без особых проблем. Время тянулось медленно люди приходили и уходили. Почти никто не оставлял чаевых, но его это не заботило. Юноша лишь изредка выдавливал смущённую улыбку, в ответ на благодарность.
– Простите, пожалуйста! – Брюнет уже был около стола раздачи блюд, ставя тарелки с десертами на поднос, и внезапно съёжился всем телом, когда его спина повстречалась с кем-то. Казалось бы, он это крикнул от испуга изрядно громко, однако таковым голос прозвучал лишь в его голове. Ещё не зная масштаба оплошности, кровь его прилила к ушам, а голова пошла кругом от пока возможно необоснованного ничем чувства стыда. Он обернулся и увидел коллегу, что мрачно смотрела в пол. Не замечая столкновения, она метнулась в сторону и скрылась в помещении для персонала.
Позже парень наблюдал за этой девушкой весь оставшийся рабочий день и остался на вечернюю уборку. Подруга была безгранично одарена красотой, но совершенно не умела следить за этим подарком генов. Даже сейчас леди пребывала на рабочем месте в мятой блузке, пусть на её, роскошных форм, теле это и не раздражало, но сегодня от чего-то складывалось мнение, что ей стоило бы утруждать себя утренней рутиной чуть больше.
Люди, прежде видевшие эту женщину, всегда удивлялись, что она всего лишь официантка, хоть и в дорогом, но ресторане. Кажется, в её голубых глазах должны отражаться редкие экзотические пейзажи и дорогие украшения, а не тарелки и тряпки. Однако же сейчас, Суиин Аспарагус была даже более небрежной чем прежде, протирая столы, она смотрела как-то сквозь них. Но стоило милой шатенке-менеджеру, подойти, как тучи с лица развеялись, и заводная улыбка поселилась на лице, как ещё пару дней назад. Вот вроде уже она снова стала как прежде красива.
От любых вопросов по поводу своего состояния леди успешно уходила:
«Я встала не стой ноги»
«Попала в пробку и опоздала на работу, вот и не в духе»
«Разве я могу быть радостной, я же на работе, ну камон…»
«Сегодня что какой-то праздник?»
«Я поссорилась с парнем»
Кажется, последний вариант пришёлся любопытным сотрудникам по вкусу, но Кирею это было, как гром среди ясного неба, как пронёсшийся перед носом поезд, как проснуться по среди пожара. Он знал, что парня у девушки не было, они часто вместе обсуждали красивых посетителей, да и вообще регулярно болтали на все возможные темы, появись у подруги возлюбленный, это бы всплыло непременно.
Закончив с мытьём полов, переодевшись он вышел из заведения через заднюю дверь и принялся подпирать собой обшарпанную стену заведения. «Явно я должен попытаться помочь ей» – крутилось в его голове в танце с: «Я не должен вмешиваться чужую жизнь, только помешаю». Терзаемый выбором и незнакомым прежде тяготением сердца, он вытащил из кармана пятирублёвую монету и подбросил в воздух, мысленно причитая: «Орёл – попытаюсь, решка – оставлю её».
Монета упала орлом.
– Всё лучше попытаться, чем потом скорбить по человеку которого не вернуть – со смущённой улыбкой, оправдал волю случая парень.
Кирей принялся было думать над тем, как начать разговор и подбирать слова, в тот момент дверь слева от него отворилась.
– Прошу, позволь мне помочь тебе! – резко выпалил брюнет от неожиданности и с испугом слегка отпрянул в сторону. Блондинка стояла вровень с ним, и ежели была прежде с другом одного роста – теперь, сгорбившись и опустив голову, еле доставала ему до подбородка. Так, что пришлось поднимать глаза на своего собеседника.