Логово отважного злодея выполнило работу лучше самого устройства. После тягания серого трёхместного и порядком тяжёлого лежбища с утра по раньше усталости прибавилось, а вот сна теперь ни в одном газу. Но окончательно желание прикорнуть пропало, когда юноша увидал прикреплённое к будильнику сообщение – проясняющее, зачем он прежде на пьяную голову рискнул экраном смартфона, лишь бы поднять утреннего себя на ноги. Ну как утреннего – дневного. На часах уже 14:50 и, если парень за полчаса не доберётся до своего университета, он пропустит ту самую пару у преподавателя, держащего своё слово. Не явка сегодня означает не зачёт и не допуск к сессии.
Ехать в его теперешнем состоянии хоть и стоящим на ногах, но весьма помятым, идея верная, но не самая удачная, и Виктор с сонного мычания Кумаха принял одобрение воспользоваться душем. Рыжий на удивление не поддался посторонним звукам, смирившись с лишними шумами, он явно продолжил бы дремать, даже рядом со взлетающим самолётом – хороший навык, учитывая тот погром, который ему благо ещё не довелось увидеть и который ему придётся убирать, лучше выспаться и набраться сил. Да и ещё вчера вечером он упоминал, как устроит на завтра себе выходной. Быстро собравшись и с ещё сырыми волосами, Виктор сел за руль и отправился прямиком на смерть, иначе марафон и час тренажёров почти без передышки с утреннего похмелья не назвать. Перед выходом он ещё быстро, не придя в себя нашёл куртку, потрепал Друга за волосы второй раз, осигнализировав так свой уход, вышел на улицу. Кумах, ответив неосознанным кивком, сильнее сжал в сладких объятиях подушку.
Виктор, проскакивая только-только на светофорах, чудом не наткнулся на неприятности всех видов и мастей, от аварий до дорожно-транспортных служб, однако же успел к самому построению, и, хотя всё занятие его преследовали тошнота и ужасная боль в мышцах, но его зад был спасён.
Временами в голову приходил вид Суиин со вчерашнего дня. Он не мог выкинуть из головы чувство, что девушка осталась недовольна, но мало представлял при чём здесь он. Разумеется, его вины ни в чём объективно не было. Молодой человек, как галантный кавалер, пригласил подругу без задней мысли, от чистого сердечного желания развеяться и ища способ не упасть в грязь лицом перед прошлой любовью всей жизни. Забрав девушку на вычищенном до блеска и отполированном до нежного синеватого сияния не новом, но и не дешёвом фольксвагене. Юноша, не считая совместного перекура с Рыжим, старался даже не притрагиваться к алкоголю, чувствуя, что тогда и там он единственный, кто сможет защитить хрупкое и беззащитное создание.
Копаясь в воспоминаниях переплывая с одного тренажёра на другой, сейчас, он сидел, крутил педали и смотрел в пол с отрешённым видом. «Ты не заболел Виктор?» – наконец полюбопытствовала пожилая женщина, которая для своего возраста выглядела на редкость бойко. Вообще этот дар преподавателей физкультуры всегда ходить только в спортивном костюме, и всегда быть в приподнятом настроении удивляет.
Она подошла ближе и поводила сухой рукой перед медленно зеленеющим чужим лицом. «Да всё нормально. Я в порядке. Меня просто слегка…» – не успел он закончить фразу, как, подавая пластиковую бутылку, подошёл парень с лицом, что при взгляде вызывало в голове образ коршуна. Маленький горбатый нос, напоминающий клюв, крепился к его лицу несуразно и аляповато, а маленькие глазёнки прятались глубоко посаженные, под густыми бровями.
Виктор подёрнул глазом и не, подавая вида, в голове состроил своим внутренним я искреннее лицо отвращения. И любой другой бы принял заботу и внимание к себе со стороны посторонних, однако мистер «вы будете кланяться мне в ноги» лишь сильнее взял волю в кулак и поднял голову: «Не обращайте внимания, всё правда хорошо». Его лицу, не считая сведённой судорогой мышцы под правым глазом, которую утаивала спадающая прядь волос, можно было поверить. Улыбаясь самой правдоподобной улыбкой, Виктор действительно пытался изобразить из себя человека, постигшего дзен. И вопросы больше не обращались к нему.
Мальчишку-коршуна, к слову, стоит сказать звали Димой, он был старостой группы. Юнец с комплексом старшего брата всегда старавшийся опекать всё, что попадало в его поле зрения и что он начинал считать в некотором роде своим. Витю это бесило не на шутку, он никогда не понимал пустой заботы об окружающих, но больше его злил даже не чужой взгляд на жизнь, а то что он чувствовал себя под чьим-то крылом. Парень воспринимал все добрые жесты со стороны как подачки и часто проявлял пассивную агрессию, выстраивая чёткие границы их отношений.