Ребята и близко не были к пробуждению благодаря плотным шторкам в салоне, а ведь по внешнюю сторону от стекла свет вовсю разливался по пространству, и теперь уже там красовались чистейшие буквально искрящиеся от свежести луга, потом шли рощи и снова луга, и так много-много раз. Порой маршрут проходил мимо деревень и, прислушавшись, можно было бы услышать мычание коров. Это были такие обычные русские деревушки: самостроенные деревянные дома, над которыми вьётся дым из печной трубы. В таком доме всегда живёт кошка, она ну точно лежит на печке вместе с детишками и ждёт, когда бабка примется за пироги и суп с мясом. В этот момент спрыгнет маленький хищник и будет ластится, выпрашивая сочный кусочек только забитого порося. Рядом с домами в поле видно и доярок, что уже начали трудиться, такие деревушки сейчас совсем не популярны у молодёжи, но с возрастом приходит желание жить именно так, мирно вдалеке от шума общества.
Также довелось проехать над реками широкими и раскидистыми. Те сияли до горизонта, отражая солнечный свет, и можно бы поддаться на их красивый вид, нырнуть резво прямо с моста, но в оба случая смущало их непроизносимое название, утони ты в такой, приземлившись на железную сваю, никто и место смерти записать с первого раза не сможет.
Когда люди начали шататься по вагону, проснулся Витя, парень, ещё не разлепив глаза толком, побрёл умываться, потом, видя, что больше никто из компании попутчиков не шевелится. сам разложил завтрак, собрал своё постельное. Попросил чаю у проводницы горячего на всех. И тихо ждал.
В девять дёрнулись Андрей и Рыжий парни перекидывались взглядами, словно споря, кто из них поднимется первым наконец сдался блондин. Кумах пошёл к крану следом. Джун же лениво лежала на спине и смотрела в потолок.
– Не хотите сказать мне спасибо? – поинтересовался Виктор, когда все собрались завтракать.
– Ой, да что тебе говорить? Чай заказал да бутерброды из наших сумок вытащил?
– Как бы то ни было, я выполнил работу.
– Да пшёл ты знаешь куда? Тебя никто не просил, дурень – ругнулся Рыжий.
– Ну-ну он же хотел сделать нам приятное, избавил от лишних движений, спасибо Виктор. – улыбнулась Джун.
– Ты точно, как твой брат, вечно он ему спускает глупости, хотя ладно, давайте лучше обсудим маршрут. Мы обязаны зайти в ресторан. – Констатировал Рыжий.
– Только не забывай, что мы скинулись за тебя платить сегодня, – буркнул Виктор – я хочу на колесо обозрения.
– Какие вы банальные, идём прыгать с тарзанки! А потом на катамараны. – бросила Джун.
– Вот уж нет, детскому саду, разве что, в песочницу дорога. – отрезал Виктор.
– Э-э! Почему это детскому саду в песочницу? – возмутился Рыжий – я тоже хочу в песочницу, а они там есть?
– А он из себя песок вытряхнет и сделает нам – отозвалась Джун.
– Ого, точняк, и для такого ворчуна как Витя есть работа, смотри, мы с малышкой уже нашли тебе занятие, а ты думал, как проведёшь весь день без своих глупых трудных трудов! – улыбнулся Кумах.
– Рыжий.
– Ась?
– Ещё слово и обратно ты пойдёшь пешком – пригрозил Витя.
Рыжий замолчал, зная, что такая угроза может оказаться вполне себе осуществима, а вот Джун только раззадорилась: «А мне значит можно продолжать, мистер «брови-дельтаплан»?
– Я твоему брату скажу, что ты пол пути писала фанфик про меня с ним.
– Ты, когда успел заметить-то?! – ужаснулась девушка, брат конечно знает о ней многое, но этого ему точно не стоит слышать.
– Ну-ну будет вам – Успокоил компанию лучик спокойствия – Андрей – я хочу на американские горки, и карусель… и корабль викингов.
– Тир, определённо, тир – заявила Джун.
– И ещё сувенирная лавка.
Когда они добрались, первым не просто выпрыгнул – вылетел на платформу Рыжий, а всё от того, что пропустил ступеньку.
– Слышь, гриб, не забыл? Мы скинулись тебе на билеты, так что ты таскаешь наши вещи, брысь за работу!
– Не будь таким злым, Витька, давай я тебе прощу свой долг? И все будут счастливы?
– Очень смешно, давай же, нам ещё идти километров пять.
– Виктор, у тебя же есть машина, если бы ты нас вёз сюда, идти бы ножками не пришлось~ и дешевле бы было.
– Моя крошка стоит дороже твоей задницы, и не спавшим я за руль не сяду. Не против угробить тебя, но ласточку риску подвергать не хочу.
– Понял – принял, тащу вещи.
Теперь, когда все рюкзаки были взвалены и доверены Кумаху, идти стало на какое-то время спокойнее и тише, но, видимо, восполнение энергии у рабочего происходило через трепание языком, и в какой-то момент он устал любоваться пейзажами просёлочной дороги и начал болтать о всём, что попадалось. А его по дружескому снисхождению терпели.