— Так что ты хотел мне посоветовать? — спросила я.
— Я хотел сказать, что если ты не любишь этого своего Кирилла, то и не живи с ним. Он, конечно, богатый человек и хорошо к тебе относится — с добром и лаской, но для семьи этого маловато.
— У меня проблемы, дедушка. Я потеряла деньги на квартиру и работу, — призналась я. А еще я потеряла надежду на искренние отношения с Кириллом, уважение Молчанова и — временно — правую руку. — У меня ничего не осталось.
— У тебя есть я, — возразил он. — Не списывай меня со счетов, пока я жив. Завтра Коля отвезет меня домой, но знай, я всегда тебе помогу. Я люблю тебя.
Он привлек меня к себе, и я с облегчением и слезами на глазах уткнулась ему в плечо.
Как ни странно, после разговора с дедом мне полегчало. Я перестала ощущать себя загнанной в угол. Он был прав: я слишком много размышляла и слишком подавляла свои чувства. И постоянно винила себя во всем.
А еще я робко думала о том, что, возможно, отец не убивал маму. Не направлял на любимую женщину ружье и не нажимал на крючок. Что, возможно, сильная любовь, идущая наперекор морали, — это не обязательно приговор. Возможно, мои родители были предназначены друг другу, несмотря на брак отца и юный возраст матери. Возможно, даже у такой любви был шанс.
Если окажется, что маму убил кто-то другой, это не отменит моего сиротства, но я больше не буду дочерью убийцы и его жертвы. Это страшное проклятие над моей жизнью рассеется. Хоть бы Олег Игоревич был прав!
Я лежала на столе, а косметологи и мастера колдовали над моим телом, лицом, руками и ногами. Парикмахер ждал в другом зале, а охранник сидел в холле салона и болтал с симпатичной администраторшей. Олег Игоревич отпустил меня с молодым охранником лишь потому, что салон красоты находился в том же здании, — он располагался между спортивным клубом и медленно разоряющимся «Адонисом».
Вечером нам с Кириллом предстоял выход в свет, а я думала только о том, как было бы здорово позвонить Молчанову и поделиться новостью о том, что мой отец не был убийцей. Наверняка у него были свои соображения, ведь он тоже читал протоколы. И он знал, как для меня это важно.
Обсуждать эту тему с Кириллом мне совершенно не хотелось.
12. Елена Прекрасная
Для встречи со Степаном — старым товарищем, а ныне деловым партнером Кирилла — я выбрала синее атласное платье в стиле нью-лук. Жесткий объемный волан скрывал травмированное правое плечо, оставляя обнаженным левое. Пышная широкая юбка прикрывала колени, а пояс туго перетягивал талию — все это делало образ утонченно-женственным, но не сексуальным. К наряду я добавила эмалевые серьги с ирисами, которые подарил Юрий Георгиевич. Они прекрасно дополняли образ.
Парикмахер уложил мне волосы, как у Мэрилин Монро, — взбитые кудряшки, открывающие лицо. Визажист изобразил ретро-макияж — высветленная кожа, черные стрелки и красные губы. В целом я выглядела как милая юная девочка, собравшаяся на вечеринку в стиле 50-х годов. Симпатично, но для работы не подходит. Разве что клиенту девяносто лет или он повернут на Мэрилин Монро.
Кириллу мой образ понравился. Сам он надел темно-серый костюм вполне современного покроя — узкие брюки, облегающий пиджак и голубую рубашку, подчеркивающую смуглость кожи и южный тип внешности. Единственное — он уложил волосы назад, чтобы они не падали на лоб. Пахло от Кирилла сногсшибательно — мой любимый горько-сладкий аромат уда и слив.
— Не переживай по поводу гостей, — наставлял он меня в машине, за рулем которой сидел Олег. — Они обычные люди, даже если выбились в знаменитости. У всех свои тараканы и слабости. Будь естественной и приветливой.
Кажется, он волновался больше меня. С чего бы это?
— Кирилл, я знаю, как себя вести на таких мероприятиях, — сказала я.
— А, ну да. Хорошо. Но если тебе вдруг станет некомфортно, скажи мне, и мы уедем.
— Ладно, — я коснулась его руки.
Почему он думает, что мне может быть некомфортно? У меня не было никакого желания вновь встречаться со Степаном и его тусовкой, но если Кириллу это нужно для дела — без проблем. Накануне я плавно вышла из роли подружки и вернулась в роль девушки из эскорта — пусть и с неслыханными привилегиями типа возможности отказывать клиенту в сексе. А в привычном статусе меня не раздражала необходимость сопровождать Кирилла куда бы он ни пожелал.
Мы остановились у знаменитой гостиницы девятнадцатого века и прошли в вестибюль с мраморными колоннами, цветными витражами и мягкими коврами, устилавшими драгоценный паркет. Оттуда нас проводили в зал, где уже собрались гости. У входа нас встретил Степан собственной персоной: