Мы все его слушали, поедая пиццу на террасе. Уже начало темнеть, и Кирилл включил подсветку вдоль ограждения и вокруг стола. Сразу стало уютнее.
— Прошел медосвидетельствование, на заседании призывной комиссии меня определили в сухопутные войска, и прямо из военкомата я отправился на сборный пункт. А оттуда — к месту прохождения службы.
— У вас в Карелии? — уточнил Олег Игоревич, подтаскивая к себе вторую коробку с мясной пиццей.
— Нет, в Ленобласти. После начальной военной подготовки я принес присягу и был назначен на должность водителя.
Я не понимала, зачем он это рассказывает. Никого это не интересовало.
— Давай выпьем, — сказал Кирилл.
— Лей не жалей, — ответил Коля. — А ты служил?
— Нет, я в восемнадцать лет бил «Мерседесы», портил девочек и нюхал кокос, — Кирилл опрокинул стопку. — Все, как положено мальчику из приличной интеллигентной семьи.
Раньше я не видела, чтобы он пил крепкий алкоголь. Коньяк на донышке бокала или полбутылки вина — не считалось. Мне стало любопытно, какой он пьяный.
— Ну, а я деревенский мальчик. У нас ближайший «Мерседес» можно встретить в райцентре, и то ему двадцать пять лет. А вместо кокосов яблоки — только маленькие и кислые.
Похоже, Коля совсем захмелел. Он даже не понял, о чем говорил Кирилл.
Коля вдохновенно продолжил свой протокольный рассказ:
— А после армии меня взял на работу директор леспромхоза. Прямо так и сказал: «Ты самый лучший водила в Овсяновке, к тому же молодой, ответственный и не бухаешь».
— Налить? — спросил Кирилл.
— Ага, наливай. Так вот, я работаю больше года, и на хорошем счету у начальства. Зарплата — двадцать две тысячи рублей чистыми. Тебе, может, это покажется мало, но для меня нормально. Мне двадцать лет — у меня все впереди.
Дедушка согласно кивнул, Олег Игоревич взял еще кусок пиццы, а Кирилл промолчал. Коля выпил, закусил и снова заговорил:
— А недавно я решил изменить свою жизнь. Нужно же идти вперед, верно? Стремиться к лучшему, ставить перед собой цели. Я в книге читал.
— Я с тобой согласен. Я тоже ставлю цели.
— Да? Ну так вот, я еще зимой пошел учиться на экскаваторщика — это круто и намного лучше платят. А в прошлом месяце приезжал к Ане извиняться и ездил в порт на собеседование. И меня взяли, прикинь! Молодой, ответственный, не бухаю. Зарплата — от сорока до пятидесяти тысяч!
— Ого! Поздравляю, — сказал Кирилл.
Я посмотрела на дедушку — он не был удивлен. Значит, знал о профессиональных амбициях Коли. Наверняка поддерживал его и, возможно, спонсировал обучение. Дед всегда любил Колю.
— Так что в конце августа я переезжаю в Питер на постоянное место жительства и выхожу на новую работу. Сниму квартиру, обустроюсь, а к Новому году женюсь.
— Да? У тебя и девушка на примете есть?
— Есть, а как же, — охотно ответил Коля. — Я вон на Аньке Павловой женюсь.
— А она согласится? — искренне заинтересовался Кирилл.
— А куда она денется? Ты ее к тому времени бросишь, а я подберу, отмою с хлоркой и женюсь. Мне плевать, честная она девушка или шлюпка, я десять лет ее хочу и по-любому женюсь. Ты-то ведь не женишься, олигарх. Давай наливай, чего смотришь? Выпьем за мою невесту!
Дедушка крякнул. Олег Игоревич беззаботно уминал пиццу, словно ничего не происходило. Кирилл взял Колю за плечо и потащил из-за стола:
— Пойдем, у меня есть пара замечаний по поводу твоей самопрезентации.
Коля ухмыльнулся, покрутил головой, как боксер перед боем, и с удовольствием последовал за Кириллом за угол террасы.
Я с трудом проглотила последний кусок и сказала:
— Ребята, все нормально, не надо…
5. Я никому не сделаю больно
Дед молча встал и отправился вслед за парнями. Я дернулась было, но наткнулась на осаждающий взгляд из-под седых бровей. Когда дедуля в таком настроении, к нему лучше не лезть — это я запомнила с детства. Впрочем, он быстро вернулся и сел за стол как ни в чем не бывало. Я уж подумала, что все обошлось, но заметила, как он потер под столом правый кулак.
Так Коле и надо! Пусть еще и Кирилл ему врежет, чтобы голову включал, прежде чем рот открывать. Если раньше он при каждой встрече звал меня замуж, и меня это даже трогало, то теперь его зацикленность на свадьбе приносила одни проблемы.
Они вернулись через десять или пятнадцать минут, когда я уже подпрыгивала на стуле от беспокойства. Кирилл был спокоен и в хорошем расположении духа, а Коля — крайне задумчив. Он шмыгал опухшим носом и подтирал его бумажным платочком. На лице Коли отражалась суматошная работа мысли — он выглядел так, словно под его черепной коробкой перезагрузился компьютер. Интересно, что Кирилл ему сказал? Агрессия между ними улетучилась. Еще немного — и станут лучшими друзьями.