– Понятно, – протянула я, надеясь на продолжение разговора.
– А Маргарита Геннадьевна после смерти Артема Юрьевича здесь жить осталась, хотя все думали, что она в город переедет. Ну знаешь, новую жизнь начать, что ли. Так нет, здесь осталась. Вместе с братом мужа. У хозяйки ведь, кроме Кирилла Юрьевича и Лиски, больше нет никого. Даже ребеночка от Артема родить не успела.
– А что случилось-то? – спросила я, наблюдая, как умело Слава ведет машину, и завидуя ему белой завистью.
– Авария с ним приключилась, с Артемом Юрьевичем. Полгода назад. Съехал с дороги и врезался в дерево. Бензобак протек, и машина взорвалась. А брат хозяина без сознания был. Об лобовуху ударился. Сгорел, можно сказать, в сознание не приходя.
– Какой ужас, – прошептала я.
– Да, – кивнул Слава, – а уж когда из морга Артемовы перстни и именные часы Кириллу Юрьевичу вынесли… Машину заметили, вызвали службы всякие. Пожар потушили, кое-что удалось найти: обрывки документов, вещи кое-какие. Хоронили в закрытом гробу… Так, а куда мы едем-то?
Я спохватилась и назвала адрес.
– Да?! Быть того не может! – воскликнул шофер.
– Почему это? – не поняла я.
– Да там же Лилия жила! Последняя девушка хозяина!
– Кто? – изумилась я. – Лилия? Ты ее знал?
– Ну не то чтобы знал. Просто пару раз Кирилла Юрьевича к ней привозил, а однажды он эту Лилю даже к себе домой приглашал. Я еще подъезд помню, первый справа.
– Какое совпадение! – Я лживо всплеснула руками. – Я тоже живу в этом самом подъезде.
Слава припарковался недалеко от моей многоэтажки.
– Так, может, ты ее даже знала? Лилю эту?
– Вряд ли, я только недавно сюда переехала, – быстро соврала я и вылезла из джипа. – Через пятнадцать минут буду.
– Во дела, – удивленно протянул Слава и достал из бардачка журнал с кроссвордами.
Я забежала в квартиру и кинулась искать мою здоровую спортивную сумку. Чтобы собрать вещи, нужно, по крайней мере, представлять, сколько времени я проведу вне дома. Хотелось бы думать, что не больше недели. Хотя как знать… Ладно, если что, снова попрошу Славу свозить меня домой.
Итак, что мы считаем необходимыми вещами? Джинсы, несколько маек и футболок, нижнее белье, расческа, кое-какая косметика, носки (вдруг похолодает!), пару дисков с любимой музыкой…
Телефон, до этого мирно молчавший на комоде в прихожей, затрезвонил так внезапно, что у меня из рук выпала сумка, уже набитая нужным и ненужным барахлом. Я поднесла трубку к уху:
– Да, слушаю.
– Ксюша! Ксюша, это ты? – услышала я родной голос, который, казалось, доносился из другой галактики.
– Миша! – закричала я в ответ, судорожно сжимая трубку.
– Ксюша? Ты где ходишь? Я тебе звоню-звоню… а тебя все нет и нет…
– Я по делам ездила… Как у тебя дела?
– Нормально дела. Хорошо даже! Четыре дня назад наткнулись на окаменелости кайнозойского периода, скоро и до юрского дойдем!
– Рада за тебя! – искренне ответила я.
– А как ты? Как Лиля? У вас все в порядке?
Я замолчала. Стоит ли Мише, копая свои окаменелости где-то в Туркменистане, знать, что его двоюродная сестра успела выйти замуж, куда-то исчезнуть и попасть в федеральный розыск? Нет, решила я, не стоит.
– Мишенька, у нас все хорошо! Очень хорошо! Лиля уехала с одноклассницей в пригород отдохнуть. Я скоро к ним присоединюсь! На сотовый не звони: и мой, и Лилин отключен.
– Ладно… не буду. К тому же мне, чтобы позвонить, до райцентра добраться нужно. А это сто восемьдесят километров от места раскопок… Ксюша, мне пора! Не могу больше разговаривать! Пока!
– До скорого, Миш! Приезжай! Я очень скучаю!
– Я тоже! Приеду к началу октября. Пока, я тебя люблю!
– Я тебя тоже, – сказала я и тут же услышала короткие гудки. Я вытерла слезинку и подобрала сумку с пола.
Милый Миша. Надо же, почти двести километров проехал, чтобы спросить, как у меня дела… Милый Миша…
Так, соберись, Ксения! Вернемся к нашим баранам. Сумка собрана, больше здесь делать нечего. Я заперла квартиру на ключ и позвонила в дверь соседки.
– Теть Маш, я уезжаю ненадолго, – извиняющимся тоном произнесла я, когда на пороге показалась Мария Сергеевна – добрая тетка с кучей внуков, – присмотрите, пожалуйста, за квартирой.
– Конечно, Ксень, – закивала тетя Маша, – а далёко едешь?