– Какой странный дом, миледи, – заметила Элис, когда они снова остались одни.
– Воистину странный. – И Эмили поделилась хлебом со служанкой. – Как ты думаешь, почему лорд Дрейвен не хочет поставить стол?
– Не могу себе представить. Возможно, по той же причине, по какой вы делитесь хлебом со служанкой?
Эмили ласково улыбнулась:
– Ты же знаешь, ты скорее член семьи, чем служанка.
– Да, но разве вы не думаете, что лорду Саймону кажется странным, что вы сидите здесь со мной?
Эмили согласно кивнула:
– Без сомнения, мои привычки кажутся ему такими же странными, как мне привычки лорда Дрейвена. Но вряд ли лорд Дрейвен считает слуг членами семьи. Насколько я заметила, он предпочитает собственное общество.
Нет, в его сиятельстве есть что-то необычное. Есть такое, чего она и представить себе не может.
– А знаете, миледи, лорд Дрейвен дал вам прекрасную возможность отыскать его.
– Я только что об этом подумала, – ответила Эмили, отодвигая от себя доску с хлебом. – В конце концов, самое меньшее, что я могу сделать, – это поблагодарить его за его старания.
– Поцелуй был бы лучшей благодарностью.
– Элис, – воскликнула Эмили, – я не должна быть такой… такой дерзкой!
Элис рассмеялась и едва не подавилась хлебом. Эмили принялась хлопать ее по спине.
– В твоих словах нет ничего смешного.
– Да, миледи, но в ваших очень даже есть, – сказала Элис, прокашлявшись. – Впервые слышу, что вы не должны быть дерзкой.
– Ты говоришь ужасные вещи, – с нарочито серьезным видом проговорила Эмили.
– Ужасные или нет, но если миледи хочет поймать ворона, она должна поставить ловушку, а еще никто и никогда не ставил хорошую ловушку, ведя себя скромно. – Элис встала и потянула вниз вырез на платье Эмили.
– Элис! – возмутилась Эмили, пытаясь вернуть вырез на прежнее место.
– Ой, да я немножко, – проговорила Элис, приглаживая вуаль Эмили и высвобождая из-под нее вьющуюся прядь волос. – Нет, – покачала она головой, с прищуром посмотрев на госпожу. – Слишком это по-монашески для наших намерений.
Элис отколола вуаль, сунула шпильки в рот, а потом руками взбила волосы Эмили.
Отойдя несколько шагов назад, она несколько минут рассматривала госпожу, затем одобрительно кивнула и вынула шпильки изо рта.
– Вот так. Хорошенькая, точно ангелочек. Но помните, мысли у вас не должны быть ангельскими.
Эмили закатила глаза.
А Элис ущипнула ее за щеки, чтобы они порумянели.
– Оближите губы и идите.
Эмили подчинилась.
– Пожелай мне удачи.
– Удачи, миледи, и всего наилучшего.
Глубоко втянув в себя воздух, Эмили разом выдохнула его и отправилась искать лорда Дрейвена, чтобы как должно поблагодарить его.
Глава 5
Стояла темная ночь. Дрейвен поднимался по винтовой лестнице, ведущей в его спальню. Усталый более чем когда-либо, он чувствовал знакомое жжение в колене от раны.
Хотелось ему одного – покоя, уединения, места, где его никто не потревожил бы. Места, где он мог бы забыть о мире и чтобы мир мог бы забыть о нем.
Он распахнул дверь, шагнул в свою комнату и замер на месте.
Эмили сидела в большой позолоченной ванне. Свои длинные золотистые волосы она заколола на макушке, а несколько прядей красиво завивались вокруг ее плеч цвета сливок.
Свет, который бросала дюжина восковых свечей, блестел на ее молочно-белой коже.
Не заметив появления Дрейвена, она принялась намыливать себя мылом. Дрейвен услышал, как она тихо напевает какую-то мелодию. Кусок мыла, зажатый в руке, оставлял след из мыльной пены.
Эмили склонила голову и погладила себя по шее. Дрейвен почувствовал, что теряет голову, представив себе, как он касается языком этой нежной кожи. От вожделения его дыхание стало прерывистым.
Он не мог отвести глаз от Эмили, а она начала не спеша намыливать груди. Ее пальцы расплющились поверх нежных холмиков, теребили твердые соски, покрывая их все больше и больше пеной. В чреслах у Дрейвена стало горячее.
Он бессознательно шагнул вперед, и кончик его меча, задев за дверную раму, издал громкий звук.
Подняв голову, Эмили увидела Дрейвена и, ахнув, быстро прикрылась руками. От этого движения вода выплеснулась через край ванны на пол.
Глаза их встретились, и Эмили вдруг отвела руки от голых грудей, явив Дрейвену великолепное зрелище. Затем она медленно поднялась из воды, совершенно не стыдясь своей наготы.
Дрейвен не мог шевельнуться. Он наслаждался видом обнаженного женского тела цвета сливок, блестевшего при свечах, как мокрый шелк.