– Пища богов, скажи?
– Да, – шёпотом протянула я, набирая вторую ложку, которая подняла меня на новый уровень неба, я зажмурилась от кайфа и прошептала: – Обалденно вкусно, у меня бабушка так готовит. Я до сих пор так не умею. Пища богов, однозначно. Боженьки, как хорошо...
Я ела, ВэВэ смеялся, расфуфыренные гости за соседними столами потеряли всякое значение – мне было вообще по барабану, как я выгляжу и где я нахожусь, у меня внутри было так тепло и приятно, что это чувство затмевало вообще всё вокруг. ВэВэ немного понаблюдал за мной, потом сам взял ложку, доели мы одновременно, он стал выглядеть куда бодрее и веселее, а меня наоборот развезло как пьяную, я чувствовала, что поднять меня с подушек можно только краном, ногами я отсюда не уйду.
ВэВэ заказал что-то ещё, понаблюдал за мной с улыбкой какое-то время, потом тихо сказал:
– Слушай, я всё-таки должен спросить, если не из любопытства, то из гражданского долга. Тебя муж бьёт?
Я фыркнула и прошептала:
– У меня нет мужа, я живу с родителями.
– Парень?
– И парня у меня нет, я живу с родителями.
– Ты живёшь на работе, – он невесело усмехнулся, я посмотрела на него с вопросом, он ответил: – Я просмотрел логи твоего пропуска – у тебя переработка почти двести процентов, я в последний раз такое видел у Миши, когда он реально жил на работе, ночевал там. У тебя это откуда? Я не плачу за переработки. Не подумай, что мне жалко электричества или воды, но это реально странно. В чём дело?
Я посмотрела в свою пустую тарелку, тщательно облизала ложку и положила её, подпёрла щёки ладонями, подняла взгляд на ВэВэ и медленно, с огромным значением сказала:
– Я. Живу. С родителями. И с младшим братом. А ещё с собакой, двумя котами, рыбками, кроликами и канарейкой, в трёхкомнатной квартире, я готова сама заплатить за возможность оттуда куда-нибудь уйти.
Он недоверчиво смотрел на меня и молчал, как будто пытался по моему виду понять что-то, о чём я промолчала. Пришёл официант, поставил на стол мороженое и стакан кофе, забрал пустые тарелки, спросил у меня, что я буду. Я указала на стакан, который ВэВэ заказал себе, и сказала, что буду то же самое. Официант ушёл, ВэВэ придвинул мне своё мороженое и протянул ложку:
– Попробуй, если понравится, заберёшь, я себе ещё одно закажу.
Я попробовала и кивнула, придвигая тарелку к себе поближе – мне всё нравилось, а если бы он эту ложку предварительно сам облизал, я бы вообще была в восторге.
Официант принёс ещё один кофе, ВэВэ заказал ещё одно мороженое, посмотрел на меня как-то странно, я не могла понять, что выражает этот взгляд, какое-то недоверчивое удивление, но без осуждения, я с таким пока не сталкивалась. Он дождался своей порции, попробовал и на какое-то время перестал на меня смотреть, а я наоборот не отводила от него глаз – в слабом свете настенных светильников он выглядел каким-то волшебным, как те модели, которых я видела каждый день на экране, но их такими делали профессионалы, а ВэВэ просто был таким сам по себе.
"Мне это всё-таки снится. Так не бывает."
Захотелось его потрогать, чтобы убедиться, что он настоящий, но он сидел слишком далеко, пришлось терпеть и осознавать зыбкость моей реальности.
ВэВэ попробовал кофе, довольно кивнул и посмотрел на меня, осторожно спрашивая:
– Почему ты не съедешь на съёмную квартиру?
– Я не могу себе этого позволить с моей зарплатой.
– Снимай вдвоём с подружкой.
– Все мои подружки уже разъехались и переженились, им не до меня.
– Найди вариант с подселением.
– Я искала, приличные стоят как аренда, а те, которые я могу себе позволить, выглядят ещё хуже, чем дом моих родителей, это шило на мыло, только дороже. Ты думаешь, ты первый, кто задаёт мне эти вопросы? – он опустил глаза, я усмехнулась. – Я посмотрела четыре варианта аренды комнаты, в первом была сумасшедшая пьяная хозяйка, она даже во время просмотра была пьяная. Во втором – хозяйка и пять собак, и она с порога предупредила, что собаки будут заходить в мою комнату, и что ходить по квартире можно только в тапках, потому что собаки какают, а она хромая и не может их выгуливать, но это могу делать я, она тогда сделает мне скидку. В третьем животных не было, но было потрясающе грязно, и моими соседями должны были стать восемь таджиков, которые жили в одной комнате, там же мылись и стирались, там же сушили вещи, там же готовили еду и мыли посуду, в ведре, очень приветливые и культурные, мне их хозяйка ставила в пример. В последнем хозяином был старый дед, который мне сразу предложил расплачиваться интимом, и замка на двери моей комнаты не было, потому что он сказал, что это его дом, и он будет ходить куда захочет в любой момент. Это было последней каплей, больше я на просмотры не ходила. Когда я рассказала об этом сестре, она мне сказала, что это нормально, и рассказала ещё десяток историй о том, как они с мужем тоже так снимали. Но у неё хотя бы муж был, а я вообще одна, если будут какие-то проблемы, я не отобьюсь. Так что я отказалась от этой идеи.
– Жесть, – покачал головой ВэВэ, – правильно сделала, что отказалась.
Я кивнула и занялась своим мороженым, оно было не такое божественное, как борщ, но всё равно вкусное, и я не помнила, когда в последний раз вообще его ела, на какой-то праздник, наверное.
"У Карины оно всегда в морозилке лежит, как так можно? Если бы у меня оно там лежало, оно бы там долго не пролежало."
– Знаешь, – друг медленно сказал ВэВэ, задумчиво глядя на свой кофе, перевёл взгляд на меня и улыбнулся: – А я тебя понимаю. Я тоже не могу найти себе квартиру уже второй месяц. Собственники не хотят сдавать квартиру одинокому мужчине, все почему-то уверены, что если я снимаю квартиру лично себе, то я там буду пить, курить, ломать стены, устраивать вечеринки и водить дам, мешая соседям. Те, кто согласен мне сдать квартиру, это обычно хозяева убитой халупы, в которой всё разрушено до меня, в ужасном районе, где и так весь мир пьёт, курит и мешает друг другу спать ночами. Ну или фирмы, которые сдают шикарные квартиры посуточно всяким командировочным из больших международных компаний, но там обычно двухэтажные пентхаусы с панорамными окнами и входящей в стоимость охраной, уборкой и парковкой, и там такой ценник, что дешевле снять трёхсотметровый офис над "Три-Ви" и там жить.
– М-да, – сочувственно поджала губы я, он покивал, загадочно улыбнулся и сказал:
– Но, знаешь, что я только что понял?
– Что?
– Если мы с тобой объединимся, то превратимся в идеальных квартиросъёмщиков.
У меня медленно округлялись глаза, а ВэВэ с довольным видом загибал пальцы:
– Мы: молодая пара без вредных привычек, без детей, без домашних животных, оба работаем, оба русские, оба местные. Нам отдадут хорошую квартиру, если мы просто придём её смотреть и убедим хозяина в нашей адекватности. А проверять, как мы там живём, уже никто не будет. Как тебе идея?
Я сидела в ступоре, с недонесённой до рта ложкой, а в моём воображении медленно шёл по коридору мой офигенный директор в шлёпанцах и полотенце, весь такой "«V» значит Великий", весь такой "сделай мне кофе и попробуй моё мороженое", в солнечных лучах, делающих его волосы рыжими и глаза зелёными.
"Зазеркалье. Господи, не будите меня."
– Аня, приём! – он рассмеялся и потряс меня за локоть, заставив уронить мороженое с ложки обратно в тарелку, я проследила за этим падением, положила ложку и взяла кофе, сделала глоток. ВэВэ посмотрел на меня и сказал:
– Ну, что думаешь?
Я приподняла стакан и показала ему свой кофе, хриплым шёпотом сообщая:
– Это моя третья чашка кофе за сегодня.
– И?
– Это мой верх смелости и авантюризма.
Он рассмеялся ещё веселее, изобразил понимающий и сочувственный вид, кивнул:
– Ну ты подумай, посоветуйся там с сестрой, с собаками, с рыбками, завтра поговорим об этом ещё раз. Ешь давай, а то растает.
Я кивнула и взялась за мороженое, сделала ещё глоток кофе.
"Вкусно. Интересно, если бы это была не третья чашка за сегодня, было бы так же вкусно?"