Я уже находилась в настолько глубоком ауте от этого всего, что решила делать вид, что всё нормально, и серьёзно спросила:
– И что мы будем делать, если подадим документы? Через месяц опять приезжать?
– Да. Можно самолётом, но поездом быстрее.
– Нет, я не хочу сюда опять приезжать. Здесь уже холодно, а через месяц будет ещё холоднее.
– Мёрзнешь?
– Ага.
Он жестом подозвал официанта и сказал:
– Принесите плед.
Официант кивнул и ушёл, я развернулась к ВэВэ с квадратными глазами и шёпотом завопила:
– Тут дают плед?!
Он пожал плечами:
– Если бы не давали, сказали бы: "Извините, у нас нету".
Вернулся официант с пледом, ВэВэ накинул его мне на плечи, улыбнулся как мудрый Йода:
– Если говорить ртом, можно много чего получить, или, как минимум, узнать. Если бы у них не было, я бы дал свою куртку.
– Ты бы тогда сам замёрз.
– Я бы что-нибудь придумал. Пошёл бы в магазин через дорогу и купил новую.
Мне от этой истории стало очень тепло снаружи, но жутко некомфортно внутри, поэтому я укуталась в плед поплотнее и сделала вид, что тема исчерпана. ВэВэ кивнул мне на карту на экране:
– Так что ты решила, не хочешь в загс?
– В Питере – не хочу.
– Вычёркиваем. В ювелирный хочешь?
– Нет.
– Тоже вычёркиваем. А куда хочешь?
– Я не знаю, у меня не было планов. Я хотела просто отпуск в другом городе.
– Ночуем здесь?
– Да.
– Окей, – он опять листал какие-то списки, что-то вычёркивал, кому-то звонил договариваться по поводу квартиры, и вообще всячески делал вид, что всё идёт по плану, просто вот такой вот интересный и непредсказуемый у нас сегодня план.
К тому моменту, когда я согрелась, у нас уже было, где ночевать, мне от этой мысли стало легче жить раз в десять. Потом ВэВэ сказал, что проголодался, мы заказали ещё еды, поговорили на отвлечённые темы. Я вернула себе душевное равновесие достаточно для того, чтобы опять начать задавать вопросы, и спросила:
– А если бы ты вдруг узнал, что ты потерял кошелёк, здесь, и у тебя нет ни копейки, что бы ты делал?
– Пошёл бы в банк, сделал временную карту, потом закрыл бы, когда домой приехал.
– А если паспорта нет?
– Позвонил бы Мишке, или маме, в крайнем случае, отцу.
– А если телефона нет?
– Попросил бы у прохожего или в милиции, я знаю их номера на память.
– А если бы тебе некому было звонить?
Он рассмеялся, посмотрел на меня с сомнением в моей доброте к миру и себе:
– Ты вообще по хардкору жизнь проходишь, да? Тогда я бы... – он осмотрелся, указал за окно: – Остановил вот этого парня с сумкой-холодильником, и спросил, как получить такую же, как у него. Им платят каждый день, так что, побегав хорошо, можно собрать на хостел и ужин. Если не возьмут, можно листовки раздавать, там вообще порог вхождения низкий.
– А если бы ты не был для этого достаточно здоров?
– Пошёл бы в полицию и задал все свои вопросы им, они бы меня отправили в какой-нибудь приют или общественную организацию, и я стал бы их проблемой. Откуда такие вопросы?
– Из жизни, – вздохнула я. Он спросил чуть серьёзнее:
– А ты бы что делала в такой ситуации?
Я ответила максимально несерьёзно:
– Ехала бы на работу.
– Так кошелька же нет?
– Шла бы пешком.
– А если здоровья нет?
– Шла бы, пока не упала, и мне бы кто-нибудь вызвал "скорую", и я стала бы их проблемой.
Он тяжко вздохнул и обнял меня, прижимая к себе и тихо смеясь:
– Анечка ты Анечка... Набей себе татуху с моим номером телефона, а?
Я поморщилась:
– Очень смешно.
– О, я знаю! Я сделаю гравировку на кольце, все пишут дату свадьбы, а я напишу свой номер, и сделаю в настройках звонок за мой счёт из любой точки планеты. Будешь набирать номер, там будет: "Вас приветствует Василий Великий, если вы хотите заказать рекламу, нажмите один, если вам мешает моя машина, нажмите два, если вы Анечка введите дату и месяц своего рождения". Звонишь из любой собачьей будки, я прилетаю на голубом вертолёте и привожу одеяло и пельмешки. Если не смогу, Мишаню пришлю. По-моему, отличный план. Как думаешь?
Я смеялась и делала вид, что план дурацкий, на самом деле, мне было сложно судить в данный момент. Сейчас я просто хотела домой, с ним, и не важно, в каком городе этот дом, съёмный он или свой, есть там мебель или нет, или это вообще кладовка в офисе, или это машина, которая никуда не едет.
"Всё можно пережить. Надо пытаться, разговаривать ртом и говорить правду, принимать решения, прикладывать усилия, добиваться результатов. В моей вселенной это всё кажется фантастикой, но хорошей командой можно путешествовать сквозь вселенные. Наверное."
На данный момент я просто знала, что я не одна, и что за пределами моего мира есть другие миры, и они обитаемы, и туда можно попасть, если поставить цель и так далее по списку. Я пока не хотела, потому что не чувствовала в себе сил и моральной готовности. Но знать, что я могу, было приятно, это давало надежду.
"Надо съездить к бабушке, отъесться, отоспаться, помедитировать в огороде над сорняками и потом что-то думать. Можно даже ВэВэ с собой взять."
Представлять, как эти два жаворонка споются и будут меня троллить всей своей безграничной энергией, было заранее смешно и весело, я тихо себе улыбалась на эту тему, пока ВэВэ не спросил, о чём я думаю. Я собралась с силами и рассказала.
Эпилог
Солнце вставало под самым правильным углом, чтобы пить кофе с директором, но он ещё бегал, поэтому я ждала его на кухне, смотрела мультик и пила кофе. А потом мне внезапно стали приходить сообщения с одной и той же фотографией, одно за другим. По миниатюре было не понятно, чем конкретно она должна меня заинтересовать, и почему мне прислали её все мои Лены и половина Юль, поэтому я допила кофе, закрыла мультик и открыла фотографию. На первый взгляд, в ней не было ничего особенного – обычное рекламное фото, что-то мужское рекламируют, то ли духи, то ли джинсы. Потом я оценила небрежную эстетику этой ржавой и мятой маскулинной сексуальности, и решила, что фото мне прислали чисто полюбоваться и профессионально восхититься. Потом я рассмотрела получше лицо модели и до меня дошло. Я въезжала медленно, с той же скоростью, с которой отвисала моя челюсть, и никак не могла поверить, что вижу то, что вижу.
Как раз открылась дверь – Великий с пробежки вернулся. Я схватила телефон и побежала к нему, неся его на вытянутой руке и ощущая свежий ветер перемен всем своим раскрытым ртом. ВэВэ быстро глянул на экран, потом на меня, я поняла, что он не понял, и показала экран настойчивее. Он взял телефон, приблизил изображение, и у него полезли на лоб глаза точно как у меня:
– Это что, Миша?!
Я неистово закивала, закрывая рот рукой и пританцовывая от восторга, у меня было море предположений, одно другого сказочнее. ВэВэ опять стал рассматривать фото, приближать-отдалять, поражённо качнул головой:
– Нифига себе. Что с ним случилось? Или, точнее будет спросить – чем его шантажировали? Позвоню спрошу.
Он вернул мне мой телефон, достал свой и набрал Мишу, я прижалась ухом к трубке с другой стороны, балдея от своей невоспитанности. Миша ответил таким самодовольным голосом, как будто мы были уже десятыми, кто ему за сегодня позвонил:
– Да?
ВэВэ рассмеялся и шутливо изобразил волнение:
– Мишань, тебя шантажировали?
– Круче. Меня подкупили. А я продался. С удовольствием.
– Продайся мне тоже, у тебя хорошо получилось. Я тоже умею подкупать.
– Прости, у тебя ничего не выйдет. Я тебя, конечно, люблю, но исключительно как друга.
– А, тебя так подкупили?
– Меня поработили. Запрягли и ездят. А я балдею. И я, наверное, женюсь скоро. Потому что я охренел. И сдурел. И мне это нравится.