Их завесой заревою затвори:
Только золотом и медом говори.
РАДУГА
Та, что любит эти горы,
Та, что видит эти волны
И спасает в бурю челны
Этих бедных рыбаков,-
От земного праха взоры
Мне омыла ливнем струйным,
Осушила ветром буйным,
Весть прислала с облаков.
В небе радуга сомкнулась
Меж пучиной и стремниной.
Мрачный пурпур за долиной
Обнял хаос горных груд.
Ткань эфира улыбнулась
И, как тонкий дым алтарный,
Окрылила светозарный
Ближних склонов изумруд.
И тогда предстала радость
В семицветной божьей двери —
Не очам, единой вере,-
Ибо в миг тот был я слеп
(Лишь теперь душа всю сладость
Поняла, какой горела!),-
Та предстала, что согрела
Розой дня могильный склеп.
Золотистый, розовея,
Выбивался в вихре волос,
И звучал мне звонкий голос:
«Милый! приходи скорей!»
И виссон клубился, вея,
И бездонной глубиною
Солнце, ставшее за мною,
Пили солнца двух очей.
КОНЬ АРИОН
Пред Дионисом я бежал,
Как тень коня пред колесницей.
Я ланью загнанной дрожал:
Он крался медленной тигрицей.
Я серым камнем каменел;
Но в плющ мой камень облачался.
Я сонным омутом чернел:
Бог звездочкой в струях качался.
Я в летний зной, пастух, уснул
И выронил свирель под древом:
Он тирсом спящего хлестнул
И львиным дол окликнул ревом.
И вот — на крутизне стою,
Пустынный дуб, широкошумный;
Полусожжен, дремлю, пою,
Целуюсь с молнией безумной.
Под вековой моей корой
Что шевельнулось, загудело?
Пчелиный Дионисов рой,
Жужжа, в мое вселился тело.
Милей мне было б на скале
Лежать растерзанной козулей,
Чем в древнем приютить дупле
Крылатых жал горючий улей.
Возьми ж мой дом! Клади в мой ствол
Свои пьянительные соты!
Меня из плена горьких пчел
Пусти в лазурные высоты!
Тебе покинул, Дионис,
Я дуба остов омертвелый
И на венце его повис
Золотокудрою омелой.
Вскрутился вихрь, сорвал, умчал
Мой золотой и тонкий волос,
И в лире солнечной звучал
Меж струн воздушных новый голос.
Я пел, а облак смоляной
Меня стремил над высью горной;
Летит, распластан подо мной,
Конь огнедышащий и черный.
Тебя узнал я, Арион,
Личиной бога вновь обманут!
Но мой — сей миг! За небосклон
Летун и всадник вместе канут!..
Чернеет море, как оникс;
За Киммерией — Остров Белый…
О Радаманф! Не мрачный Стикс
Сужден венчанному омелой!
На Острове Блаженных тень
Блаженная судью упросит.
Прочь от земли в желанный день
Загреев конь меня уносит,-
В желанный день, в счастливый час,
Для непорочных Дионисий,-
К скалам, где лебединый глас —
Мне звонкий вождь в родной Элисий!
ЛЕПТА
Друзьям
ГЕММА
Г.В. Соболевскому
На античном сердолике
Пастырь стад козу доит.
Гермий ли в брадатом лике
Селянина предстоит?
Кто б он ни был — козовод ли,
Коновод ли струнных чар,
Чую знамение подле —
И благий приемлю дар.
Все загадка — символ, имя,
Друг таинственный певца:
Ко усладней это вымя
Амалфеина сосца.
Незнакомый собеседник,
Сердцем ты в мой голос вник
И — сокровища наследник —
Отдал лире сердолик.
Знай: в таблинуме поэта
Пальмы нет ему милей,
Чем заочного привета
Сей нечаянный трофей.
СОВЕСТЬ
М. О. Гершензону
Когда отрадных с вами встреч
В душе восстановляю повесть
И слышу, мнится, вашу речь —
Меня допрашивает Совесть:
«Ты за день сделал ли, что мог?
Был добр и зряч? правдив и целен?
А чист ли был, скажи, твой слог?
И просто, друг: ты был ли делен?»
То Совесть мне… А вот пример
И ваших (мнимых) слов поэту
«Признайтесь, Пушкин — (старовер!) —
Одобрил бы строку — хоть эту?»
Еще б!.. А впрочем, помолчу.
Кто — геометр; кому — быть зодчим…
Но, не в пример зоилам прочим,
Всё ж вам понравиться — хочу.
АСЕ
А. А. Тургеневой
Как детски-пристально и гордо
Глядит насупленный глазок,
Когда графит проводит твердо
Запечатлительный мазок!
С какой суровою оглядкой
Он бодрствует настороже,
Чтоб враг не подошел украдкой
К обороняемой меже!
Похвальна в часовом свирепость.
Куда! Туг мало всех отваг!
За вами — сказочная крепость…
Но белый развернул я флаг.
Парламентер и безоружен,
К вам прискакал я из-за гор.
Нам общий лозунг будет нужен!
Скрепим же первый договор!
Вы на меди (чуть-чуть прикрася)
Мой гравируете портрет
Иглой старинной. Вас же, Ася,
В душе живописал поэт,-
Чтоб, вместе с ладанкой крестильной,
Носить на счастье образок:
И тихих уст завет умильный,
И детски-пристальный глазок.
СОСЕДСТВО
М. Кузмину
1 «Союзник мой на Геликоне…»
Союзник мой на Геликоне,
Чужой меж светских передряг,
Мой брат в дельфийском Аполлоне,