– Конечно, ты должна отдохнуть, малышка, – с готовностью согласился Филип, обрадованный тем, что она не собирается протестовать против отдыха в постели, на котором он собирался настаивать. Поцеловав Габби в лоб, он на цыпочках вышел из комнаты. Филиппу не терпелось поговорить с управляющим, которого он еще не видел. Сбор сахарного тростника был в полном разгаре, и работники на поле работали круглосуточно. Скоро начнется перегонка сахара на ром в больших котлах в специальном здании, расположенном рядом с сахарной плантацией, и Филип знал, что все дни, а может быть, и ночи будут заняты работой.
Заснув под действием успокоительного отвара тетушки Луизы, Габби не чувствовала, как Филип поздно ночью вернулся в спальню, лег рядом с ней на большую кровать и всю ночь обнимал ее. Когда Габби проснулась, Филип уже ушел, и единственным свидетельством его пребывания была вмятина на подушке. Поскольку Габби все еще ощущала слабость, тетушка Луиза велела ей лежать в постели несколько дней, и Филип поддержал ее.
11
Габби скучала от одиночества, она только изредка видела тетушку Луизу. Даже домашних слуг привлекли к работе на плантации. А когда Филип возвращался домой поздним вечером, то был озабоченным и неразговорчивым. Он падал в постель столь уставшим, что, едва коснувшись головой подушки, сразу же засыпал. Иногда он отсутствовал всю ночь, и Габби мучилась, представляя его с прекрасной Амали. Почему-то в заверения Филиппа тетушке Луизе в том, что любовница ему не нужна, Габби совершенно не верилось. Скоро ее тело изменится и перестанет вызывать в нем желание, тогда он вполне может вновь обратить свое внимание на любовницу.
Как только силы Габби восстановились, она обследовала весь дом, от винного погреба до огромного бального зала на верхнем этаже. Тетушка Луиза объяснила, что комнаты в доме специально идут в один ряд, с верандой по обеим сторонам, чтобы малейший ветерок беспрепятственно проникал туда. Комнаты были светлыми и даже какими-то воздушными. Мебель, в основном сделанная по французским эскизам, но из местных пород дерева, неплохо гармонировала с самим домом. Габби была в восторге от своего нового жилища и неустанно продолжала поражаться всему в нем, даже количеству слуг, поддерживающих в нем порядок.
Когда Габби познакомилась с Жераром, мужем тетушки Луизы, она изумилась, сколь он огромен. Этот мужчина настолько возвышался над своей женой, что она казалась вполне среднего роста. Его крупную голову увенчивала копна густых седеющих волос. Мускулы на его массивном торсе внушали уважение, но не это было самым удивительным во внешности этого могучего раба. Самым поразительным был цвет его кожи... белый! Такой же или почти такой же белый, как у нее с Филиппом. Теперь поняла, откуда у Амали золотистый цвет кожи. Когда Габби познакомилась с домом, она оценила, как хорошо наладила хозяйство тетушка Луиза и решила, что лучше в него не вмешиваться. Она легко приспособилась к беспечной жизни жены плантатора, ожидающей своего первого ребенка. Ее баловали и нежили, она привыкла к жаре, и ей понравились долгие часы послеобеденного отдыха, когда Филип обычно присоединялся к ней в их большой кровати.
Даже когда Габби оправилась от своего недомогания, Филип все не решался предложить ей близость, опасаясь, что это вызовет у нее новый приступ. Однажды Габби решила взять инициативу на себя и намекнула мужу, что их близость не повредит ни ей, ни ребенку. Первый раз, когда они занимались любовью, Филип относился к ней, как к фарфоровой кукле, которая может разбиться. Но вскоре ее желание превратило его страсть в бушующее пламя. Слишком много ночей он провел, лежа рядом с ней, держа ее в объятиях, но не решаясь притронуться к ней. Он пытался быть нежным, но вскоре они набросились друг на друга с пожирающей страстью. Когда наконец он проник в нее, она вскрикнула от удовольствия и прижалась к нему. Он быстро довел ее и себя до пика блаженства. После этого они занимались любовью каждую ночь, и усталость Филиппа бесследно исчезала, стоило ему лишь прикоснуться к Габби.
Первыми, кто посетил Габби в Бельфонтене, оказались сестры Марселя Дюваля, Элен и Линетт.
Она была очарована этими жизнерадостными девушками, которые пришли в восторг от того, что жена Филиппа их ровесница. Младшей из сестер – Элен – было семнадцать лет. Ее лукавый вид и шаловливые манеры рассмешили Габби. Каштановые кудряшки задорно обрамляли ее личико и подчеркивали большие голубые глаза. Линетт было девятнадцать, и она выглядела гораздо степеннее сестры, но при этом и красивее. Ее черные волосы, спадающие на плечи, были перевязаны лентой, зеленые глаза казались удивительно прозрачными, а капризный, чувственный рот напомнил Габби Марселя. Линетт должна была выйти замуж в начале следующего года. Хотя она никогда не видела своего будущего супруга, она беспрекословно доверяла суждению и вкусу своего брата, который устроил этот брак. После свадьбы Линетт собиралась жить во Франции, а Элен должна была оставаться в Ле Шато, пока для нее тоже не подберут подходящую партию.