- И лифчик с подкладками! - засмеялась Катюха. Ей-то было хорошо с третьим размером, а вот у нас с Полей слово "декольте" ассоциировалось с выпирающими ключицами и костям в области грудной клетки. Хотя Полина была еще ничего по сравнению со мной - худышкой, у нее по крайней мере была попа и небольшой животик, которые у меня наблюдались только раз в жизни, после того, как я провела лето в Германии.
- И самое смешное, он так и останется ребенком, - продолжила Поля. - Он никогда не повзрослеет! Двадцать четыре года, а все с машинами возится, в такси сидит. Никакой перспективы.
- Правильно, поэтому нам нужен новый, молодой и целеустремленный, - сказала Катя.
- Да я уже на старого согласна! Вот только со своим бизнесом и квартирой, чтобы забот не было.
- Нет, мы найдем помоложе. Вон Алинка с Тимуром начнет общаться, он подтянет своих друзей, среди них и выберешь!
- Стоп, почему это я?! У тебя у Пашки тоже друзей полно, - я тут же ткнула в нее зачищенной веткой. - Давно могла бы кого-нибудь подогнать! И мне в придачу!
- Да они все заняты уже! Я бы с радость, мне жалко, что ли. Там парни хорошие, но либо женатые, либо всерьез и недолго увлеченные, - вздохнула Катя.
Они с Павлом встречались уже полгода, и пока их дела развивались спокойно и многообещающе. Катюха была по уши влюблена в молодого бизнесмена, который отвечал ей преданной взаимностью, но мы с Полей пересекались с ним лишь пару раз и делали выводы только по своим немногочисленным наблюдениям и ее эмоциональным рассказам.
- А как тебе Тимур? Будешь с ним встречаться? - поинтересовалась Поля.
- Да не знаю я! - я опустила глаза. Не нравились мне эти разговоры о моей неустроенной личной жизни. - Не мое он, не легла душа.
- Ты его видела пять минут!
- Ну и что, какой-то он... не знаю, двоякое ощущение. Сложно объяснить.
- Ничего, пообщаются и разберутся, - Катя подмигнула Полине, хитро улыбаясь.
Спали мы в маленькой комнатке на двух кроватях - девчонки вместе, а я одна как королевна. Бабушка легла за стенкой на старый диван. Мы моментально отключились.
На следующий день Поля снарядила нас для покраски двери в бане, и мы, три здоровенных девахи, провозились с одной маленькой дверцей почти весь день, конечно, с перерывом на обед. Сначала мы долго подбирали краску, потом Поля искала кисти, потом краска кончилась, и мы безуспешно пытались открыть новую банку, но к этому моменту подоспел Полинин папа и помог в нелегком женском начинании.
Алексей Викторович переоделся и занялся дровами и парником, а когда мы закончили с дверью, начал суетиться вокруг недостроенной бани, таская туда широкие распиленные доски.
- Дочь, какие лампы вешать будем?
Мы все столпились в предбаннике, любуясь тем, что уже построилось.
- Не знаю, светильники какие-нибудь надо посмотреть, - ответила Поля. - Один над дверью, один напротив.
- Может, плафоны белые? Они жаростойкие, на всякий случай, - предложил Алексей Викторович.
- Большие такие, плотные?
- Как в детских лагерях, - улыбнулась я. Не знаю почему, но на ум пришло именно это воспоминание.
- А можно, - согласилась Поля. - Смешно будет.
Строительство бани у них шло все лето, старая сгорела в прошлом году, но из-за работы Алексей Викторович не мог приезжать сюда часто, поэтому уделял ей не слишком много внимания. Юлия Михайловна бурчала, что он ничего не делает на даче, а мог бы давно достроить эту баню, но у главы семейства были свои взгляды на труд, и он уверенно обещал закончить к сентябрю.
- Алина, как там сестра поживает? - я шла за помидорами для салата, а Алексей Викторович двигался навстречу.
- Хорошо, учится, - ответила я. Ничего себе, он даже помнит о моей сестре! - Сейчас подрабатывает, пока лето.
- А ты с местом уже определилась? - он улыбнулся, пропуская меня мимо себя на узкой тропинке между грядками.
- Да, преподавать пойду на наш факультет, - я заглянула ему в глаза - они были такими же темными и умными как у Полинки.
- Молодец! - и он пошел дальше.
Алексей Викторович бродил по участку в закатанных трико и старой растянутой футболке. Он был довольно худеньким для своих лет, с небольшим мужским животиком, и в приличной физической форме. Наверное, дачный сезон и баня внесли свою лепту. Его темные волосы лишь местами поблескивали сединой, а вот лицо уже покрылось неглубокими морщинами, которые, впрочем, издалека вовсе не были заметны.
С ужином мы бабушке помогли, намесив огромную тарелку салата, но с нами есть она не стала - обещала придти ее подруга с соседнего участка, и бабушка приберегла пустой желудок для нее. Алексей Викторович, все еще работавший в бане, сделал себе только бокал зеленого чая и ушел обратно, обещавший поесть, когда закончит. Мы с девчонками набрали конфет, копченых сосисок и вишневый компот и укрылись ото всех на крыше гаража. Конечно, нас было хорошо видно и даже слышно, если очень громко разговаривать, но мы вели себя тихо и наблюдали свысока, оставаясь незамеченными.
- Надо было еще бутылочку вина с собой взять, - сказала Поля, держа стакан с компотом. - Не подумали.
- Да кто знал, сколько мы здесь будем. На каждый день не запасешься, - хмыкнула Катя. - Зато у нас есть конфеты! И, что самое главное, сосиски! Была б у вас еще банька.
- Сама жду, не дождусь. Ходит чего-то туда-сюда, вроде, работает, а дело не движется, - мы все смотрели на ее папу, маячившего у бани. - Сама бы уже давно построила.
- Так что мешает? - сказала я.
- Не женская это работа, доски распиливать. А он строитель - пусть трудится.
- Тогда не жалуйся, раз помогать не хочешь. Ему виднее, что и когда.
- Насмотрелась уже на одного, толку мало, - Поля тут же припомнила Логинова.
- Да ладно, твой папа старается, даже есть не стал, - сказала Катя.
- Потому что бабушка снова ворчать на него будет.
- А чего у тебя мама с ней на него бросаются? Он такой у вас тихий и спокойный, - поинтересовалась я. Мне всегда было жалко Алексея Викторовича, он казался таким безобидным и мягким, что я совсем не понимала, почему Юлия Михайловна вечно упрекала его. Полина говорила, на работе он строгий начальник, и подчиненные относились к нему с большим уважением и даже побаивались, но дома он выглядел совершенно другим человеком. Юлия Михайловна, властная и сильная женщина, постоянно придиралась к Алексею Викторовичу, а он если и возражал, то как-то совсем спокойно и тихо. Полина мама на изнанку вывернется, но все будет так, как она хочет, а он, видимо, терпел. Или, скорее, любил, потому что на воздухе брак столько лет продержаться не может. И она, наверное, тоже любила, только проявляла это по-своему. Полина была полной копией Юлии Михайловны.
- Я не знаю, почему они его достают, - ответила Поля. - Вы только не думайте, это не всегда так, просто у мамы характер такой, ей надо на кого-то срываться, а бабушка поддакивает.
- А он терпит.
- Он терпит, - Полинка кивнула, - а куда ему деваться? Я иногда вообще поражаюсь его терпению.
Спали мы на прежних местах, только теперь Катя наслаждалась свободой на кровати, а мы с Полей лежали вместе. Алексей Викторович устроился в бане - он часто ночевал там, когда народу в домике было полно, благо ночи стояли теплые. Почти перед самым сном мне позвонил Тимур, поинтересовался, не собираюсь ли я домой и что сейчас делаю, в очередной раз попросил позвонить, чтобы он приехал за нами, пожелал спокойной ночи и положил трубку. Девчонки просто катались от смеха, слушая, как я с ним разговариваю, - ничего конкретного, расплывчато, но многообещающе. Я всегда изъяснялась так с кавалерами, с которыми еще не определилась.
Наутро мы помогали бабушке поливать грядки. Точнее, она возилась с обедом, а мы поливали.
- Алинка, расти большой и красивой! - Поля направила на меня шланг с водой, весело улыбаясь. - Катюха, а ты тоже!