Найт заглушил двигатель и жестом указал мне в сторону дома. Особняк, выполненный в тосканском стиле, с восемью ваннами, с двухэтажным фойе, винным погребом, балетной студией и бассейном, который выходил прямо из скал, которые мы называли вратами в Эльдорадо. Мой папа инвестор, а мама… ну, она инвестирует в то, чтобы быть рядом с правильным мужчиной.
– Ты выглядишь уставшей и очень виноватой. Приди в себя и разберись со всем этим дерьмом, пока мы поднимаемся на второй этаж, – прогудел он, перебрасывая мою руку через свое плечо, и потащил по лестнице в темное фойе. Там висел огромный черно-белый портрет матери в одежде балерины, и ее элегантность царила во всем доме.
Сейчас не очень поздно, и шансы, что родители еще не спят, очень велики. Если нет, то Мелоди точно проснется, когда часы пробьют полночь. Она всегда заводит будильник, чтобы проверить, не нарушила ли я комендантский час.
Я не помню, как Найт положил меня на кровать, но он сделал это. Я все еще в одежде и не смыла макияж. Время будто остановилось; оно просто стояло в комнате, словно тяжелая мебель.
У Пенна Скалли проблемы.
Огромные проблемы. Он только что потерял мать и оказался бездомным. Всего в нескольких километрах я лежу на огромной кровати с дизайнерскими покрывалами, аквариум во всю стену, наполненный розовым шампанским, стоит позади меня.
Мои действия – вот что привело к таким проблемам.
Если бы не я, то сестра была бы рядом с ним. Может быть, его мама не подсела бы на крэк или что-то еще. Я зажмурилась, сопротивляясь набежавшим слезам. Он подарил мне редчайшую вещь в мире, я расплатилась с ним страданиями. Мама умерла в его день рождения. Но есть что-то обнадеживающее в боли, которую я ощущаю. Она напоминает мне о том, что, несмотря на мой стервозный характер, я все еще способна переживать за кого-то.
Послышался звук босых ног, шагающих по коридору. Я сразу узнала тихую походку Мел и ее грациозные движения. Дверь в комнату со скрипом открылась, и она вошла на цыпочках. Обычно я притворяюсь спящей, чтобы избежать лишних разговоров. Сразу после исчезновения Вии я перестала называть ее мамой, и она стала просто Мел, но я не помню почему. С тех пор мы росли отдельно друг от друга, поэтому разговоры один на один казались пыткой. Но именно сейчас я не смогла сделать вид, что сплю.
Мелоди наклонилась, чтобы поцеловать меня в лоб – она повторяла это движение изо дня в день, с самого моего рождения. Позднее она стала нависать надо мной с целью уловить запах алкоголя. Но сегодня, к сожалению, я трезвая.
– Доброй ночи, милая. Хорошо провела время в кинотеатре?
Я на мгновение забыла о лжи, которую я ей наговорила перед уходом из дома. Я откашлялась, чтобы сказать «да», но правда сама вырвалась:
– Я видела Пенна Скалли.
Она напряглась, а затем опустилась на край кровати. Она попыталась сохранить спокойствие, но даже в темноте я разглядела, как у нее дрожит нижняя губа.
– Как… Как он?
– Его мама умерла сегодня.
Слова шокировали меня. Я не разговаривала о нем… никогда. Никто не знает, что произошло с ним и Вией. Я не смогла признаться. Когда Мелоди надавила на меня, я категорически все отрицала. Я даже убедила саму себя, что ничего не произошло. До сегодняшнего дня.
Она сжала губы, опустила голову, и плечи ее начали содрогаться. Я села, прислонившись к мягкой, обитой шелком спинке кровати.
– Сегодня его день рождения, – сказала она.
Конечно, она помнит и о дне рождения Вии.
– Он дрался сегодня.
Она бросила на меня полный отчаяния взгляд.
– У Пита?
– В «Змеиной норе», да.
– С ним все в порядке? – Она даже не отругала меня за то, что я ходила туда.
– Я не знаю. Он не из моей тусовки, – съязвила я. Я верю, что Воун не уйдет от Пенна, пока не убедится, что с ним все хорошо. Физически хорошо, но не в душевном состоянии. А Блис? Даже если он захочет поговорить, но никогда не сделает этого. Она усядется на него еще до того, как он расскажет, как себя чувствует.
– Что случилось с его мамой? – спросила Мел.
– Передозировка. – Я перекинула волосы через плечо и начала заплетать их в косу.
Дыхание участилось, но ее губы практически не двигались.
– Это ужасно.
Разве Скалли не богачи? Обычно обеспеченные люди не умирают от наркотиков. Они ездят обниматься с деревьями в реабилитационный центр в Палм-Спрингс и возвращаются на пятнадцать килограммов тяжелее и на тридцать тысяч беднее. Казалось, что Виа купается в деньгах. Я всегда думала, что Пенн носит дерьмовую одежду по той же причине, что и Воун, – показать миру, что деньги его не волнуют.