Викки всегда беспокоилась за сестру. Ей было четырнадцать, а Сузи — двенадцать, когда их родители разошлись. Союз их был разрушен, и сердце Викки осталось на стороне отца, которого она обожала.
Ральф Кендон был летчиком-испытателем. Он был привлекательным мужчиной, среднего роста, с вьющимися светлыми волосами и сверкающими голубыми глазами. По крайней мере, они сверкали, пока не распался его брак. Даже будучи совсем юной, Викки понимала, что причиной недоразумений между родителями была работа отца.
Анджела Кендон не могла больше выносить напряжения, связанного с жизнью жены летчика-испытателя. Последним ударом стало известие о катастрофе: самолет, на котором совсем недавно летал ее муж, упал в Атлантический океан, пилот пропал и считался утонувшим. К счастью, его подобрал траулер.
Ральф Кендон любил свою жену и дочерей, но не мыслил себя без авиации. Анджела же выдвинула ультиматум: либо он бросает работу, либо она бросает его. Когда он отказался сделать выбор, она сдержала слово и ушла, оставив его с двумя девочками. Она стала работать моделью и вскоре после развода вышла замуж за богатого промышленника и уехала с ним жить за границу.
Окончив школу, девочки перешли в колледж. Викки стала учиться на секретаря, а Сузи — на воспитательницу в детском саду. Каникулы они проводили со своим отцом и экономкой. Каждый раз, возвращаясь домой, Викки чувствовала, как ее отец все больше и больше утрачивает интерес к жизни. Он заметно постарел после развода, и она с грустью понимала, что он никогда, по-видимому, не верил, что жена все же оставит его.
Он продолжал испытывать самолеты, а Викки каждый раз дрожала от ужаса, понимая опасность, которой он, казалось, сознательно подвергал себя. Ей исполнился двадцать один год, когда он, в конце концов, разбился. С тяжелым сердцем она продолжала работать в аэропорту секретарем, считая, что таким образом ее связь с отцом не окончательно порвана.
Сузи же всегда переживала из-за того, что их бросила мать после развода. Сузи даже заболела от переживаний. У нее была лихорадка, такая жестокая, что ей угрожала смерть. Думая, что присутствие матери сможет помочь спасти жизнь Сузи, старшая сестра написала несколько писем, в которых молила мать приехать. Наконец пришел ответ. Мать писала, что ждет ребенка и врач не советует ей совершать длительные путешествия.
Сузи все-таки поправилась — Викки хлопотала над ней, как курица над цыпленком. Но ревматическая лихорадка дала осложнение — у нее появились шумы в сердце. Однако со временем все нормализовалось — Сузи перестала страдать, за что Викки и отец были ей глубоко благодарны.
Теперь Сузи выходила замуж, и Викки всем сердцем желала, чтобы ее брак стал счастливым. Развод родителей не вселил в нее веру в брачные узы, скорее наоборот. Однако все же в глубине души Викки была целиком за то, чтобы ее сестра вышла замуж. Нужно было, чтобы кто-то взял на себя заботу о ней.
Если Викки и испытывала некоторую грусть, то только при мысли о том, какой пустой станет ее собственная жизнь с замужеством Сузи. Во время поездки несколько мелких эпизодов согрели ее сердце — добрая улыбка пастуха, когда она притормозила, чтобы пропустить его беспокойное маленькое стадо овец, и мадам, весело вытряхивавшая половичок, высунувшись из окна своей спальни. Мрачное настроение Викки постепенно развеивалось, ее сердце откликалось на зов окружающего мира, такого прекрасного и удивительного.
Из раздумий ее вывела горная дорога, которая стала сужаться и закручиваться до такой степени, что походила уже на тонкую нить, по которой могла проехать только одна машина. С одной стороны от Викки была отвесная стена, резко уходящая вверх, а с другой — обрыв. Викки осторожно двигалась по серпантину и чувствовала при этом приглушенные удары в ушах, которые на самом деле были эхом ударов ее собственного сердца, которое бешено колотилось о ребра.
Руки девушки, влажные от пота, крепко сжимали руль, и она мысленно молила Бога, чтобы навстречу не выскочила какая-нибудь машина. На этой узенькой полоске был всего шаг до вечности.
И все же встречная машина появилась. Она вынырнула из-за угла, не подав предупреждающего сигнала. Разъехаться было невозможно. С обеих сторон раздался визг покрышек. Из встречной машины тут же выскочил мужчина, притормозивший буквально в нескольких дюймах от носа Сары, и разразился гневной тирадой по-французски.