Наконец поступил приказ. Отряды под командованием Ли поступали в распоряжение генерала Хайнцельмана, должны атаковать Садли-Форт и разбить левый фланг противника. Мак Доуэл должен был зайти в тыл мятежникам и оттеснить их в Манасасское ущелье. Мятежники будут окружены, их вынудят сдаться. Накануне между генералом Мак доуэлом и генералом Тайлером произошел спор. Тайлер все еще сильно переживал унизительное поражение, которое они потерпели два дня назад, и выговор, который он получил от! самого Мак Доуэла. Теперь он пытался доказать Мак Доуэлу, что тот, возможно, недооценивает' силы южан, которые, вероятно, собрали огромную армию на станции Манассас. Упорно доказывал, что федералам, по-видимому, придется сражаться с двумя армиями одновременно, с одной – под командованием генерала Боургарда и второй – под командованием генерала Джонстона. Мак Доуэл настаивал, что независимо от количества численности армии конфедератов, он не видит другого выхода, кроме одного – они должны начинать наступление и покончить с мятежниками, как можно быстрее. Необходимо взять Булл-Ран. Наступление должно начаться в два часа ночи двадцать первого июля. Союзные войска атакуют на рассвете.
Тысячи солдат Федеральной армии не могли уснуть в эту ночь. Ли тоже не спал. Он наблюдал за звездами, слушал игру скрипок и губных гармошек, смотрел в мерцающее пламя лагерных костров. Многие писали письма домой, молясь Богу о том, чтобы их письма не стали последними весточками к близким. Ли писал письмо отцу:
«Дорогой папа,
я решил написать тебе, потому что завтра начинается наступление на станцию Манассас, захваченную конфедератами. Не знаю, когда смогу написать снова. Боюсь, ты оказался прав, утверждая о том, что война продлится гораздо дольше, чем три месяца. Мятежники оказывают жесточайшее сопротивление. Я уже слышал свист пуль и сам стрелял до тех пор, пока ствол не раскалился. Видел искалеченных людей со страшными полостными ранениями, а мы пережили всего лишь одно сражение. Это было сражение при Блэкберне, оно оказалось спланировано так бездарно, что мы были вынуждены, отступить с огромными потерями. Солдаты растерялись. Я делаю все, что от меня зависит, чтобы научить солдат моего полка и подготовить к предстоящим боям, стараюсь подбодрить их. Легко размахивать флагом и вызваться идти в армию добровольцем сражаться за наше «дело», но когда человек попадает на настоящую войну, то быстро понимает, что ввязался в страшное дело. Оно требует гораздо больше мужества, чем можно себе представить.
Я стараюсь держаться мужественно, когда вспоминаю, почему оказался здесь. Взаимная ненависть и разобщенность северян и южан показали, каким страшным станет наше государство, если не сохранить единства. Но боюсь, что цена за сохранение Союза окажется непомерно высокой. Пройдет очень много времени, прежде чем страна снова объединится, и в обществе воцарятся мир и согласие. Представления не имею, когда смогу вернуться домой, поэтому свою любовь, привязанность и признательность посылаю с этим письмом. Пожалуйста, прочтите письмо Карлу и его семье.
Всегда ваш, Ли.»
Неподалеку от Ли солдат писал письмо женщине, на которой собирался жениться. Ли Джеффризу хотелось, чтобы его тоже ждала где-то женщина. Но единственная женщина, которую он действительно любил, теперь оказалась в стане врагов и навсегда принадлежала другому человеку. Одри ушла из его жизни, но все равно по причине, которой Ли не мог себе объяснить, он носил листочки с текстом песни в кармане на груди. Он никогда не перечитывал стихов. Они просто лежали у него на сердце необъяснимым образом успокаивая.
Ли запечатал конверт, надписал адрес и поручил солдату отправить письмо почтой. Затем забрался в спальный мешок, надеясь уснуть хотя бы на пару часов. Завтра они снова предпримут попытку овладеть Булл-Раном. Он не сомневался, что предстоит долгий и очень опасный день.
Глава 19
Ноябрь, 1861 год
Одри налила в стакан из хрустального кувшина пунша и подала напиток молодому человеку, примерно одного возраста с Джоем. Юноша прямо светился от восторга – он идет сражаться за Правое дело. Сегодня большинство мужчин на балу в доме дяди Джона были радостно возбуждены, включая и самого дядю, который тоже решил предложить свои услуги Конфедератской армии. Богатство и возраст позволяли ему надеяться на получение более высокого ранга, чем просто рядовой.
Казалось, большинство молодых людей преданы Правому делу, и готовы сражаться и умереть, но Одри подозревала, что дядя Джон ищет только славы. Он был чересчур тщеславным человеком, любящим лесть и внимание. Вместе с тетей Джанин он надеялся, что после окончания войны, после разгрома союзных войск, служба офицером в армии южан, разумеется, гарантирует Джону важный пост в новом правительстве или на уровне штата, или даже в самой Конфедерации. Тетя Джанин уже обсуждала возможный скорый переезд в Ричмонд. Казалось, женщине даже не приходит в голову, что мужа могут убить на войне.
К столу Одри подошел еще один молодой доброволец, она предложила ему на выбор сэндвичи и фрукты, пусть угостится тем, что ему больше нравится. Одри была рада, что решилась приехать в Батон-Руж, хотя чувствовала себя не очень уютно в доме тети и дяди. Она присоединилась к группе женщин, которые шили флаги и военные формы, и ощущала себя причастной к Правому делу, она вносила посильный вклад. Это был третий вечер, организованный тетей Джанин и дядей Джоном для добровольцев, собравшихся на прощальный бал перед отправкой в Виргинию.
Туда отправлялись тысячи людей для вступления в Конфедератскую армию. Хотя дядя и тетя устраивали вечера для того, чтобы показать свой богатый дом и быть в центре внимания, Одри все равно была рада: ведь люди проявляют хоть какую-то заботу о храбрых юношах Юга, многие из которых боялись предстоящих испытаний и скучали по родным.
Одри против своей воли тоже поддалась всеобщему подъему патриотизма. Из услышанного и прочитанного в газетах, она сделала вывод о том, что не стоит так печалиться и тревожиться за Джоя. Газеты сообщали, что янки получили хорошую взбучку в Булл-Ране, благодаря подкреплению, которое привел генерал Томас Джексон – «Каменная стена». Конфедераты одержали несколько побед подряд – в Вилсонс-Крик, штат Миссури, и в Ликсбурге, штат Виргиния, где, как сообщалось, было убито почти две тысячи федералов.
Такие цифры ужаснули Одри. Количество убитых и раненых было ошеломляющим. Она не могла себя заставить забыть о Ли, он, вероятнее всего, ушел служить в армию и принимает участие в сражениях. Могла ли она любить человека, который теперь стал врагом ее родины? Она ненавидела янки вообще, как и все луизианцы. Янки устроили блокаду, задушив торговлю южных штатов. Блокада сказалась на доходах отца. Но Одри не могла из-за этого разлюбить янки Ли Джеффриза. Он рисковал жизнью, защищая ее от Ричарда. Она всегда будет беспокоиться за него, в тайном уголке сердца навсегда сохранит нежную любовь к нему. Она старалась не думать о том, что, вполне вероятно, он сейчас стреляет в таких мальчиков, как Джой. И скоро будет убивать юношей, которые танцуют на балу. Сейчас она угощает их напитками и фруктами, но тревожные мысли не давали успокоиться.
Когда она помогала молодым людям, казалось, что она помогает Джою. Каждому добровольцу, направляющемуся в Ричмонд, она дарила небольшой, сшитый вручную флаг штата Луизиана и вручала небольшую сумму денег на карманные расходы. На железнодорожной станции или на пристани, в зависимости от того, по какому маршруту добровольцы направлялись в Виргинию, Одри и другие женщины вручали будущим солдатам мешочки с леченьем и вяленым мясом.