Он насупился еще больше, потому что она говорила с ним небрежно. Очевидно, он предпочел бы вместо ответов на ее вопросы отдавать указания. А может быть, он ожидал, что она попытается заставить его изменить решение, будет защищать свое дело?
— На завтра после обеда. Фургон будет здесь к двум часам дня.
Кусая губы, он ждал, что она задаст главный вопрос: какому тренеру он отдаст своих скакунов? Не желая доставить ему этого удовольствия, Аксель лишь кивнула головой.
— Чудесно. Все снаряжение будет передано сопровождающему.
Выполнив свою роль управляющей конюшни, она подала Стаубу знак пройти первым, чтобы проводить его до машины.
— Надеюсь, вы на меня не в обиде? — спросил он, не двигаясь с места.
Он явно искал ссоры.
— Вовсе нет, — ответила она, заставив себя улыбнуться. — Это ваши лошади, и вы доверяете их тому, кто вам больше подходит.
Она зашагала вперед, и он вынужден был последовать за ней. Подойдя к автомобилю, он прислонился спиной к машине и скрестил руки на груди.
— И последнее, Аксель… Это замечание не имеет ничего общего со скачками, оно скорее личного порядка. Я не одобряю того, что вы встречаетесь с моим сыном.
Ее застигли врасплох, и пришлось сосредоточиться, чтобы правильно отреагировать.
— Как вы сами сказали, Жан, это личного порядка!
Они смотрели друг на друга с нескрываемой враждебностью.
— Я не слишком высокого мнения о Ксавье и не позволю ему наделать глупостей! Вы девица не для него.
— Я вовсе не девица, будьте же учтивы!
Он искал меткий ответ и не находил, а потому сел в машину, хлопнув дверцей. Аксель, глядя, как «мерседес» на полной скорости удаляется, с раздражением вздохнула. Менее чем за двадцать четыре часа отец и сын Стаубы существенно изменили ее жизнь.
— Ну что, как ты? — спросил из-за ее спины Антонен.
Он, должно быть, дожидался отъезда Жана, чтобы поддержать ее, но Аксель не испытывала к нему признательности. Его настойчивость ставила ее в неловкое положение, и она не хотела, чтобы он продолжал жить иллюзиями.
— Не беспокойся, — кратко ответила она. — Лошадей увозят завтра.
— К кому?
— Я не спросила. Стауб только этого и ждал, чтобы бросить мне в лицо какое-нибудь громкое имя. Я предпочла промолчать, и это привело его в бешенство.
Антонен помолчал, а потом расхохотался.
— Ну ты и стерва!
Аксель улыбнулась ему, но когда он хотел обнять ее за плечи, отстранилась и быстро прошла вперед.
Сидя напротив Грейс в «Евростаре»[7], Дуглас не мог собраться с мыслями. Путешествие не было ему неприятным, хотя он предпочитал самолет, но там его двоюродной бабушке не хватало воздуха, и она остановила выбор на поезде, купив билеты до места назначения.
— Сегодня вечером у тебя будет свободное время, — неожиданно сказала она, не отрывая взгляда от журнала по садоводству. — У меня ужин, нужно повидать людей…
Итак, он мог провести вечер в Париже по своему усмотрению, но чем же ему заняться там? По совету Кэтлин они забронировали две комнаты в гостинице на улице де Бо- Зар, в самом центре квартала Сен-Жермен, где в развлечениях недостатка не было, но у Дугласа не было друзей, которым можно было позвонить, поэтому веселиться ему придется одному. Однако прежде предстояло пережить визит к нотариусу, который и был целью поездки.
До сих пор Дуглас старался не думать о наследстве деда. Он надеялся выйти из конторы нотариуса более богатым, чем войдет туда, но каким образом? Если Бенедикт составил завещание тогда, когда они были в ссоре, новость могла оказаться плохой. К тому же раздел имущества и перечисление средств продлится не один месяц.
На мгновение взгляд Дугласа остановился на Грейс. Она по-прежнему была элегантной, идеально выглядящей в любых обстоятельствах, но после смерти Бена щеки у нее впали, а морщины стали более явными. Дуглас не мог сказать, действительно бабушка его любила или только терпела как внучатого племянника, которого никуда не денешь, но при этом она продолжала выплачивать ему зарплату и оставила в его распоряжении часть дома. Если она случайно встречалась с Дугом в имении, то была настолько любезна, что всегда напоминала ему о приглашении разделить трапезу в большом доме. Он никак не мог отважиться на такую авантюру: трапезы у Джервиса и Грейс были отмечены доходящей до смешного торжественностью, за исключением тех случаев, когда присутствовала Кэтлин. Их обществу Дуглас предпочитал компанию Ричарда, которого действительно ценил и с которым проводил большую часть дня. Все, что он узнал о коневодстве, оказалось куда более увлекательным, чем он мог предполагать, и в иные вечера он сопровождал Ричарда в паб, чтобы продолжить разговор там. Подумать только, что в прежние времена он смеялся над бесконечными разговорами, которые вели Аксель и Бен!