- Сколько до Перекатов, Булатбек? - спросил Лютров.
- Около двухсот пятидесяти, командир.
- Надо сниматься, - сказал Тасманов.
- И обратно двести пятьдесят?
- Обратно уже больше, - проговорил Чернорай.
- Командир, погода в Перекатах ясная, слабая дымка.
- Булатбек, настраивайся на Перекаты, - распорядился Лютров.
- Чтобы не возвращаться, - сказал Чернорай.
- Хорошо, - сказал Лютров. - А как вес? Если мы будем считать, что у нас восемнадцать тонн, а на самом деле вес будет большим? Как мы будем себя чувствовать на полосе аэропорта?
- Ничего, - отозвался Тасманов.
- Ты уверен, что топливо действительно уходит?
- Я грешил на приборы, но они работают.
- Значит, так, - сказал Углин. -Топливо у нас уходит с левой стороны, правая показывает правильно.
- Так.
- Вот и по расходному баку видно...
- Так.
- ...Поэтому... если мы ошибемся...
- Так...
- ...И у нас в Перекатах вес будет максимальный...
-Так.
- Сейчас я вам скажу... Сто, около ста двадцати восьми тонн. Ничего страшного не будет. А если мы не ошибемся, упадем без керосина.
- Верно.
- Давайте прямо на Перекаты.
- Булатбек, какие машины там садятся?
- "Ан-24", "Ил-14". Полоса хорошая.
- Ну, добро, пошли на Перекаты. Давай, Булатбек.
- Сейчас, командир, готовлю, - Саетгиреев разворачивал карту.
- Костя?
- Да?
- Свяжи Славу с Перекатами, быстро. Слава?
- Да?
- Докладывай, что идем к ним аварийно.
- Понял.
- Слава, работай, - сказал Карауш.
- Понял. На какой станции?
- На обеих.
- Понял, на обеих... Я - 0801, я - 0801, у меня на борту непорядок, буду садиться у вас, доложите возможность посадки...
Сквозь шум с земли донеслось:
- Перекаты-один, Перекаты-один... Вас понял, посадку разрешаю.
- Вас понял. Повторяю: посадка аварийно, возможно - с ходу, обеспечьте полосу... Возможна посадка б ходу...
- Перекаты-один, Перекаты-один... Вас понял посадка с ходу.
- Алексей Сергеевич, - позвал Углин.
- Ау?
- Ощущаете крен самолета в правую сторону?
- Да, есть.
- Значительный?
- Нет, не очень.
- Когда будет значительный, скажете. Сколько до Перекатов?
- Двести. Ровно,- сказал Булатбек.
- Что, пора снижаться? - спросил Лютров.
- Подожди, - сказал Чернорай.
Его перебил Углин.
- Алексей Сергеевич, сейчас магистральный топливный кран перекрыт, будет крен, возможно, значительный...
- Хорошо, понял. А слева продолжает убывать?
- Да.
- Здорово?
- Костя, надо передать на наш аэродром, что аварийно садимся в Перекатах, - сказал Чернорай.
- Наш не слышит уже. Я через Перекаты с ним свяжусь. Слава, работай с землей.
- Я - 0801... Вас понял, снижаюсь... Курс сто тридцать пять. Повторите! Понял, курс - сто тридцать пять... Леша, занимай пять тысяч, курс сто тридцать пять.
- Понял.
- Командир, левые двигатели могут остановиться, - сказал Тасманов.
- Левые могут встать? Без топлива?
- Правые, а не левые, наверно, - сказал Чернорай.
- Левые, левые! - крикнул Тасманов.
- Горючее-то у нас держится на левой стороне? - У Чернорая были свои выводы после всего услышанного.
- Ушло с левой!
- Уходит с левой, - уточнил Углин.
- Командир, - сказал Карауш, - курс сто тридцать.
- Встанут так встанут, - сказал Чернорай, - на двух дойдем.
- Может, их прибрать, Алексей Сергеевич? Чтобы керосин не уходил? спросил Тасманов.
- Прибрать?
- Да, левые двигатели. А то не дойдем.
- Рано, - сказал Чернорай, - мы провалимся.
- Как же пойдем на этой высоте на двух? - спросил Лютров.
- Ну, хотя бы один?
- Один можно. Убирайте... Слава, сними обороты с первого.
- На малый газ, - сказал Тасманов, - поставьте первый на малый газ.
- Сколько до Перекатов, Булатбек?
- Сто двадцать.
- А ближе аэродромов нет? - спросил Углин.
- Ближе нет.
- Ничего, ничего, - сказал Лютров, - потихонечку снизимся сейчас и пойдем... Попроси снижения, Костя.
- Понял.
- Что? Лучше не стало? - спросил Тасманов Углина. - Левый я прибрал, магистральный закрыт. Смотри, уровень держится?..
- Костя, как со снижением?
- Даю высоту две пятьсот.
- Курс?
- Курс сто тридцать.
- Понял.
- Все-таки уходит, - услышал Лютров голос Углина. - Что будем делать?
- Надо останавливать и второй двигатель, - сказал Тасманов.
- Второй? - спросил Лютров. - Давайте второй...
- Алексей Сергеевич, топлива осталось двенадцать тонн, нужно немедленно останавливать второй, - сказал Углин.
- Да, убирайте второй.
- Может, их выключить? - спросил Тасманов.
- Надо выключить и закрыть пожарные краны, - согласился Углин.
- Давайте, - сказал Лютров.
- Но мы же не дойдем, братцы! - воскликнул Чернорай.
Лютров понимал беспокойство Чернорая, тяги могло не хватить, но нужно было выбирать меньшее из зол.
- Дойдем, - сказал Углин, - если сто километров, то дойдем.
- Сто тридцать, - сказал Чернорай. - Булатбек, сколько осталось? Леша, погоди снижаться, а то мы сейчас...
- Иосаф Иванович, может быть, все-таки наверху пройти, топливо экономить? - посоветовал Лютров.
- Алексей Сергеевич, оно выходит быстрее, чем вы его экономите.
- Хорошо, выключайте оба двигателя.
- Рано, рано, - сказал Чернорай.
- Костя, проси аварийное снижение, на них прямо.
- Понял, снижение аварийно.
- Останавливаю двигатель номер один, - сказал Тасманов.
- Давай.
- Топлива одиннадцать с половиной тонн, - доложил Углин.
- Понял.
- Останавливаю двигатель номер два.
- Так, - сказал Лютров. - А вы правильно определили, откуда уходит топливо?
Он боялся, что ошибка может привести к остановке всех четырех двигателей: два выключат, два останутся без топлива.
- С левой стороны, это точно, - отозвался Углин. - Может быть, через бак, но, скорее всего, через двигатель.
- Понял.
- Но почему машина кренится влево? - спросил Чернорай.
- Как влево? Пустые баки слева и крен влево?
Но так оно и было.
- Леша, у тебя куда кренится, влево? - спросил Чернорай.
- Да, потому что два двигателя встали.
- Машина кренится из-за несимметричности тяги, - сказал Углин.
- Булатбек, - сказал Лютров, - дай Славе схему посадки.
- Топлива девять тонн, - доложил Углин.