— Нет, — качаю головой. — Ты прочла контракт, Арина?
Краснеет. Хватает воздух приоткрытым ртом. Возбуждена. Зрачки расширились как у кошки, дыхание стало быстрым и поверхностным. Сквозь тонкую ткань платья резко обозначились вставшие, затвердевшие соски. Ее возбуждает даже мимолетная мысль или случайная фантазия, связанная с Темой. В Арише мерцает этот огонек. Чуть дунешь и разгорится пламя.
— Нет, — мило прячет глазки.
— Почему? — спрашиваю строго, чтобы она подсознательно понимала, что жизнь не фильм, и ко всему, что связано с Темой я отношусь более чем серьезно.
— Я начала читать, но нечаянно пролила на него сок, — лепечет Рыжик самое нелепое оправдание.
Не хочет тянуть в наши отношения нечто важное и серьёзное. Контракт утяжеляет наш легкий флирт, а ей хочется игры, как тогда с часами. Что ж, я уже люблю эту игривость, вот только нужно направить ее в нужное мне русло.
— Я подпишу его, не читая, если у тебя есть второй экземпляр.
Взгляд серых глаз как выстрел — посмотрела и тут же опустила пушистые реснички, густо покрытые тушью. Извелась девочка. Плотно сдвигает колени и мнет в пальчиках подол. Хочет уже перейти на темную сторону силы — попробовать, каково это быть со взрослым мужчиной. Жаждет эротических удовольствий, которые такой партнер может предложить в полном объеме.
— Плохая идея подписывать что-то, не читая, — усмехаюсь я.
Тянусь к ней и стираю с дрожащей губы растопленный шоколад. Не могу отказать себе в маленьком удовольствии и слизываю с пальца сладость с ее вкусом.
— Я пробежалась по нему глазами, — начинает юлить Рыжик.
Какая же она неискушенная малышка. Это будоражит.
— Тогда я привезу новый договор завтра вечером, — чуть поддеваю ее, сделав вид, что поверил в эту маленькую розовую ложь.
— Только завтра? — трепетные реснички вновь взметываются, и я тону в дивном мерцании лунного камня радужки.
Говорит все, что на уме. Прекрасное качество для Сабмиссив. Хочу, чтобы она выболтала мне все свои постыдные мысли и грязные фантазии. Рыжик может быть уверена, что я воплощу их в жизнь самым изощренным и красивым образом.
— Именно, девочка. Поехали уже домой. — протягиваю ей руку. — Уже поздно и пора спать.
В меня вцепляются дрожащие, прохладные пальчики, и я увожу свою малышку в теплую интимность салона.
Веду ее наверх. Вот он очередной формальный повод коснуться Рыжика, прижать ее к себе. Пусть думает, что это ради ее же безопасности. Даже неуклюжесть добавляет ее образу трогательности, мягкости. Маленькая воровка стянула у меня нечто большее, чем фейковые часы. Мое спокойствие.
Прижимается ко мне, пытаясь непрозрачно намекнуть, что готова составить Крис конкуренцию. Я бы справился и без жгучей красной ревности, но это такая приятна приправа.
Она бы отдала мне всю себя уже сейчас, но я хочу взвинтить ее ожидания до предела, налить столько бензина, что для его воспламенения хватило бы несчастной искры. Кроме того, остался еще один важный тест.
Ариша входит в комнату и смотрит на меня с надеждой. А я вновь встаю так, чтобы быть почти рядом, но все же разочаровывающе далеко. Дистанцирование обычно очень заводит. Или даже сводит с ума.
— У меня есть для тебя подарок, — улыбаюсь я и достаю из одного из множества пакетов черную бархатную коробочку.
Ее содержимое для Ариши тайна. Хотя, держу пари, девочка думает, что там украшение. Ювелирка еще будет, но сейчас другое.
— Спасибо, — произносит на выдохе.
Щечки вспыхивают румянцем, а пальцы торопливо откидывают крышку. Оторопела, руки дрожат. Пристально смотрит на содержимое, а потом взгляд огромных серых глаз впивается в меня.
На бархатной подушечке горделиво устроился кожаный ошейник с серебряными и кружевными вставками. Он будет так хорош на ее длинной мраморной шее.
— Зачем? — срывается с побледневших губ.
— Я хочу, чтобы он был на тебе во время наших игр. Если понравится, можешь забрать себе на память. Но если это для тебя слишком, то утром просто скажи мне об этом, и все закончится уже через пять дней. А теперь спи. Доброй ночи, Арина.
— Спокойной ночи, Руслан, — проговаривает, сухо сглотнув, и ставит коробочку на прикроватный столик.
Можно остаться и получить желаемое уже сейчас, но это не в моих правилах. Резко разворачиваюсь и выхожу, закрыв за собой дверь.
Оказавшись снаружи, даю волю эмоциям. Позволяю им оживить мимику, которую я все это время удерживал в спокойном состоянии. Прислоняюсь горящим лбом к дверному косяку и стараюсь стабилизироваться, загнать зверя вглубь. Поздно. Меня уже сорвало. Так понесло, что о спокойствии можно и не вспоминать.